СЕДЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 15 октября 2020 г. по делу N 88-14897/2020
Дело N 2-197/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего: Давыдовой Т.И.,
судей: Галимовой Р.М., Грудновой А.В.,
с участием прокурора Голованова А.И.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-197/2020 по иску С.Р. к публичному акционерному обществу «Сургутнефтегаз» о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, признании приказа недействительным,
по кассационной жалобе С.Р. на решение Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 10 марта 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 21 июля 2020 года.
Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Грудновой А.В., объяснения С.Р., его представителей Ч., С.А., поддержавших доводы кассационной жалобы, возражения представителя публичного акционерного общества «Сургутнефтегаз» К., действующей на основании доверенности, заключение прокурора, полагавшего, что судебные постановления отмене или изменению не подлежат,
судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции
установила:
С.Р. обратился в суд с иском к публичному акционерному обществу «Сургутнефтегаз» (далее по тексту — ПАО «Сургутнефтегаз») о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, признании приказа недействительным.
Требования мотивированы тем, что работал у ответчика в структурном подразделении Сургутская центральная база производственного обслуживания по прокату и ремонту нефтепромысловой спецтехники и навесного оборудования (далее по тексту — ЦБПО ПРНСиНО, база) <данные изъяты> в цехе по эксплуатации, техническому обслуживанию и ремонту подъемных агрегатов. Приказом от 11 ноября 2019 года уволен по пункту 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Считает увольнение незаконным, поскольку не имел намерения прекращать трудовые отношения с ответчиком, заявление об увольнении написал вынужденно, под психологическим давлением со стороны работодателя. Фактически работодатель вынудил его уволиться после событий, произошедших 04 октября 2019 года, в связи с обнаружением на рабочем месте работника бригады, в которой он работал, в состоянии алкогольного опьянения. По факту случившегося начальник цеха <данные изъяты> требовал написать заявление об увольнении по собственному желанию, что подтверждается аудиозаписью телефонного разговора с ним. За все время работы он не имел замечаний, дорожил своей работой. Из-за отказов написать соответствующее заявление он не прошел компьютерное тестирование знаний охраны труда. Уволившись с работы, лишился возможности содержать свою семью, погашать кредитные обязательства и вынужден устроиться на работу в другом городе. В трудоустройстве в другие структурные подразделения ПАО «Сургутнефтегаз» получал отказы. На основании изложенного, с учетом увеличения требований, просил признать незаконным и отменить приказ от 11 ноября 2019 года NN восстановить его на работе в прежней должности; взыскать заработную плату за период вынужденного прогула с 15 ноября 2019 года по день восстановления на работе; компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.; признать недействительными и отменить приказ от 23 октября 2019 года N 1529 «О снижении премии» и протокол заседания комиссии по проверке знаний требований охраны труда от 07 ноября 2019 года N.
Решением Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 10 марта 2020 года исковые требования С.Р. удовлетворены частично. С.Р. восстановлен на работе в прежней должности машиниста подъемника 7 разряда Сургутской центральной базы производственного обслуживания по прокату и ремонту нефтепромысловой спецтехники и навесного оборудования публичного акционерного общества «Сургутнефтегаз». В пользу С.Р. взыскан средний заработок за время вынужденного прогула в размере 488 898 рублей 12 копеек, в счет компенсации морального вреда взыскано 10 000 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований С.Р. отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 21 июля 2020 года решение Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 10 марта 2020 года отменено в части удовлетворения требований С.Р. о восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда. В отмененной части принято новое решение, которым С.Р. отказано в удовлетворении исковых требований к публичному акционерному обществу «Сургутнефтегаз» о признании незаконным и подлежащим отмене приказа от 11 ноября 2019 года N, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда. В остальной части решение Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 10 марта 2020 года оставлено без изменения.
В кассационной жалобе С.Р. ставит вопрос об отмене решения Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 10 марта 2020 года в той части, которой ему в удовлетворении исковых требований отказано, и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 21 июля 2020 года, как незаконных, с принятием по делу нового решения об удовлетворении исковых требований в полном объеме.
На основании части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.
В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, выслушав доводы лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела судом первой и апелляционной инстанций не были допущены такого рода нарушения норм материального или норм процессуального права.
Как установлено судами и следует из материалов гражданского дела, С.Р. состоял в трудовых отношениях с ПАО «Сургутнефтегаз», работал <данные изъяты> по эксплуатации, техническому обслуживанию и ремонту подъемных агрегатов ЦБПО ПРНСиНО.
В соответствии с приказом от 23 октября 2019 года NN истцу не выплачена премия за производственные результаты, включая премию за выполнение производственно-экономических показателей и премию за дополнительное задание по добыче нефти за октябрь 2019 года. Основанием для издания приказа послужил установленный работодателем факт нахождения истца с признаками алкогольного опьянения в жилом вагоне, расположенном на территории работодателя (кустовой площадке месторождения) в период междусменного отдыха в 22 часа 15 минут 04 октября 2019 года.
07 ноября 2019 года при проведении проверки знаний требований охраны труда истец показал неудовлетворительный результат, что отражено в протоколе заседания комиссии по проверке знаний от 07 ноября 2019 года N.
08 ноября 2019 года С.Р. подано заявление об увольнении по собственному желанию 14 ноября 2019 года.
Приказом от 11 ноября 2019 года NN С.Р. уволен на основании пункта 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации (по инициативе работника) 14 ноября 2019 года на основании его заявления от 08 ноября 2019 года. С приказом о прекращении трудового договора истец ознакомлен в день издания приказа 11 ноября 2019 года.
Ссылаясь на вынужденный характер увольнения, необоснованное лишение премиальных выплат, недостоверность результата тестирования знаний по охране труда, истец обратился в суд.
Рассматривая заявленный спор в части требований истца об оспаривании приказа NN от 23 октября 2019 года о лишении премиальных выплат, достоверности результата тестирования знаний по охране труда, оформленного протоколом проверки знаний от 07 ноября 2019 года, принимая решение об отказе в удовлетворении указанных требований, суд первой инстанции, с которым в указанной части согласился суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 135, 191 Трудового кодекса Российской Федерации, а также положениями принятых у работодателя локальных нормативных актов — Коллективного договора, Правил внутреннего трудового распорядка ПАО «Сургутнефтегаз», Положения об оплате труда, Форм оплаты труда, условиями трудового договора, заключенного с истцом с учетом подписанных дополнительных соглашений к нему, а также руководствуясь Положением об обучении по охране труда и проверке знаний требований охраны труда работников АО «Сургутнефтегаз», на основании анализа совокупности представленных в материалы дела доказательств, в том числе показаний свидетелей, просмотренной в ходе судебного заседания видеозаписи, пришел к выводу о доказанности факта допущенного истцом нарушения Правил внутреннего трудового распорядка, выразившегося в нахождения с признаками алкогольного опьянения в период междусменного отдыха 04 октября 2019 года в жилом вагоне, расположенном на кустовой площадке месторождения, наличие оснований для снижения премиального вознаграждения на 100%. Суды указали, что принятое работодателем решение о снижении размера премии соответствует условиям и критериям премирования, предусмотренным действующим у ответчика Положением об оплате труда работников ПАО «Сургутнефтегаз», приложением 3 к коллективному договору.
Принимая решение об отказе в удовлетворении требования истца о признании недействительным и подлежащим отмене протокола заседания комиссии по проверке знаний требований охраны труда от 07 ноября 2019 года N, суд первой инстанции, с которым также в данной части согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что очередная проверка знаний С.Р. правил охраны труда проведена в соответствии с требованиями локальных нормативных актов общества, с графиком проверки, с которым истец ознакомлен, нарушений прав истца при проведении проверки и при подведении итогов не установлено. Судами указано, что оснований сомневаться в достоверности результата компьютерного тестирования не имеется.
Удовлетворяя иск в части оспаривания увольнения, восстановления истца на работе, взыскания среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что увольнение истца являлось вынужденным, С.Р. был намерен продолжать работу. Кроме того, судом указано на нарушение работодателем порядка увольнения, так как до 14 ноября 2019 года истец имел право отозвать заявление об увольнении, однако работодатель издал приказ до истечения срока, в течение которого истец имел право на отзыв заявления об увольнении по собственному желанию.
Отменяя решение суда первой инстанции в части удовлетворения требований истца об оспаривании приказа от 11 ноября 2019 года об увольнении С.Р. на основании пункта 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации, о восстановлении на работе, о взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, принимая в отмененной части новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями пункта 3 части 1 статьи 77, статьи 80 Трудового кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в подпункте «а» пункта 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», на основании анализа представленных в материалы дела доказательств, показаний свидетелей, исходил из того, что С.Р. заявление об увольнении по собственному желанию написано собственноручного и лично подано работодателю, дата расторжения трудового договора также определена истцом самостоятельно, заявление о расторжении трудового договора им не отозвано, трудовой договор расторгнут на основании заявления истца с указанной истцом даты, Ознакомившись 11 ноября 2019 года с приказом об увольнении, истец не выразил несогласия с ним, до 14 ноября 2019 года не обратился к работодателю с заявлением об отзыве заявления об увольнении. В связи с чем суд апелляционной инстанции пришел к выводу о законности увольнения истца на основании пункта 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации и отсутствии оснований для удовлетворения требований о признании увольнения незаконным и восстановлении истца на работе.
Отменяя решение суда первой инстанций в данной части, суд апелляционной инстанции указал, что ввиду совершения истцом последовательных действий, свидетельствующих о намерении расторгнуть трудовой договор, у работодателя возникла обязанность прекратить трудовые отношения с работником с определенной им даты 14 ноября 2019 года. Порядок увольнения, предусмотренный статьей 80 Трудового кодекса РФ, работодателем не нарушен, поскольку дата увольнения согласована сторонами, до 14 ноября 2019 года истец имел возможность отозвать свое заявление, однако не воспользовался предоставленным ему правом. Мотивы принятия истцом решения об увольнении по собственному желанию определялись истцом самостоятельно и не свидетельствуют о незаконности действий ответчика.
Принимая такое решение судом апелляционной инстанции проанализированы показания свидетелей, в частности супруги истца <данные изъяты> а также содержание аудиозаписи телефонного разговора, состоявшегося между <данные изъяты> и истцом С.Р., иные письменные материалы дела. На основании оценки доказательств суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о вынужденном характере увольнения истца по собственному желанию, указав, что волеизъявление работника предполагает наличие у него выбора варианта поведения, исходя из внутренней оценки сложившихся обстоятельств. В настоящем случае расторжение трудового договора явилось добровольным волеизъявлением С.Р., с которым работодатель согласился. О добровольности увольнения свидетельствует совокупность и последовательность действий истца: написание и подача заявления об увольнении, ознакомление с приказом об увольнении без каких-либо замечаний, отсутствие обращения об отзыве заявления об увольнении, фактическое прекращение трудовой деятельности, получение трудовой книжки и расчета в связи с увольнением. То обстоятельство, что впоследствии истец посчитал принятое им решение об увольнении необдуманным, не свидетельствует о незаконности действий работодателя.
Судебная коллегия полностью соглашается с приведенными выводами суда апелляционной инстанций в части оспаривания законности увольнения, а также с выводами судов первой и апелляционной инстанций в части оспаривания приказа NN от 23 октября 2019 года о лишении премиальных выплат, достоверности результата тестирования знаний по охране труда, оформленного протоколом проверки знаний от 07 ноября 2019 года, и считает, что они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, сделаны в строгом соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Вопреки доводам кассационной жалобы, представленным сторонами доказательствам дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств отражены в постановленных судебных актах. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, не допущено.
Изложенные в кассационной жалобе С.Р. доводы о том, что его увольнение носило вынужденный характер, что является основанием для восстановления на работе, об отсутствии оснований для его депремирования в связи с отсутствием доказанных нарушений Правил внутреннего трудового распорядка, о недостоверности результата тестирования знаний по охране труда, оформленного протоколом проверки знаний от 07 ноября 2019 года являются аналогичными правовой позиции истца при рассмотрении дела судами первой и апелляционной инстанций. Позиция ответчика проанализирована судом апелляционной инстанций, мотивы, по которым указанные доводы признаны необоснованными и отклонены, подробно изложены в оспариваемом судебном акте. Оснований не соглашаться с выводами суда у судебной коллегии не имеется, поскольку они соответствуют установленным по делу обстоятельствам, сделаны при правильном применении норм материального права и его толковании.
Суд апелляционной инстанции, признавая требование истца о восстановлении на работе необоснованным, положения трудового законодательства, регулирующие основания и порядок увольнения работника по его инициативе, в полной мере учел, установив, что увольнение истца носило добровольный порядок, заявление об увольнении написано самостоятельно и не отозвано до расторжения трудового договора, принимая во внимание, что все действия работника направлены на прекращение трудовых отношений. При рассмотрении иных требований истца судами также верно применены как нормы трудового законодательства, так и действующие у работодателя локальные нормативные акты, предусматривающие систему оплаты труда, правила и порядок проверки знаний работников требований охраны труда.
С учетом подлежащих применению к спорным отношениям норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, положений локальных нормативных актов, принятых у работодателя, судами выяснены все юридически значимыми обстоятельствами по данному делу.
В ходе рассмотрения дела истцом представлялись доказательства, которые по его мнению, свидетельствуют о вынужденности увольнения, которые судами рассмотрены, представленным доказательствам судом апелляционной инстанции дана верная правовая оценка, доводы истца обоснованно отклонены на основе всей совокупности представленных в материалы дела доказательств с учетом положений статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований не соглашаться с выводами суда апелляционной инстанции у судебной коллегии не имеется.
Доводы кассационной жалобы о том, что при оценке доказательств допущены нарушения норм процессуального права, признаются судебной коллегией несостоятельными, поскольку из материалов дела следует, что, в соответствии со статьями 12, 56, 57, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суды правильно установили обстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовали представленные сторонами по делу доказательства, дали им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебных актах. Допущенные судом первой инстанции нарушения при рассмотрении требований истца об оспаривании увольнения и восстановлении на работе обоснованно устранены судом апелляционной инстанции путем отмены решения в указанной части с вынесением законного и обоснованного постановления об отказе в удовлетворении исковых требований.
Таким образом, доводы кассационной жалобы уже являлись предметом исследования и оценки суда апелляционной инстанции и сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой обстоятельств дела и представленных доказательств, при том что в силу положений главы 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по непосредственному исследованию вопросов факта и переоценке доказательств.
Действующее процессуальное законодательство не допускает произвольный, не ограниченный по времени пересмотр судебных решений. Вводя порядок и сроки совершения соответствующих процессуальных действий, процессуальный закон устанавливает баланс между принципом правовой определенности, обеспечивающим стабильность правоотношений и правом на справедливое судебное разбирательство, обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения. Изложенные заявителем доводы о наличии оснований для отмены состоявшихся судебных актов не являются достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступившего в законную силу судебного постановления.
В кассационной жалобе не приведено доводов и доказательств, опровергающих установленные судами обстоятельства, и их выводов, как и не приведено оснований, которые в соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы явиться безусловным основанием для отмены судебных постановлений.
Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции
определила:
решение Сургутского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 10 марта 2020 года в неотмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа — Югры от 21 июля 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу С.Р. — без удовлетворения.
——————————————————————
