Документ предоставлен КонсультантПлюс
КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 февраля 2018 г. N 353-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБ ГРАЖДАНИНА
ЧЕРЕПАНЦЕВА ПЕТРА ПЕТРОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО
КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ЧАСТЬЮ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 261
ТРУДОВОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ И СТАТЬЕЙ 145 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалоб гражданина П.П. Черепанцева к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. В своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин П.П. Черепанцев оспаривает конституционность части первой статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременной женщиной не допускается, за исключением случаев ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем, а также статьи 145 УК Российской Федерации, устанавливающей уголовную ответственность за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение женщины по мотивам ее беременности, а равно необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение с работы женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет, по этим мотивам.
Как следует из представленных материалов, приговором мирового судьи Шахтинского судебного района Ростовской области от 18 августа 2016 года, оставленным без изменения постановлением судьи Шахтинского городского суда Ростовской области от 9 января 2017 года, П.П. Черепанцев был признан виновным в совершении им как генеральным директором общества с ограниченной ответственностью преступления, предусмотренного статьей 145 УК Российской Федерации. При этом судом было установлено, что заявитель, достоверно зная о беременности работницы этой организации — гражданки Б., в нарушение требований статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации издал приказ о расторжении с ней трудового договора по основанию, предусмотренному подпунктом «а» пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации (за прогул).
По мнению заявителя, оспариваемая норма Трудового кодекса Российской Федерации противоречит статье 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку не позволяет работодателю увольнять работника — беременную женщину, не исполняющую свои трудовые обязанности, что свидетельствует о злоупотреблении работником своими правами; статья 145 УК Российской Федерации противоречит статьям 17 (часть 3) и 55 (часть 2) Конституции Российской Федерации, поскольку позволяет привлекать к уголовной ответственности физическое лицо, уволившее работника — беременную женщину в связи с однократным грубым нарушением ею своих трудовых обязанностей.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данных жалоб к рассмотрению.
Реализация принципа юридического равенства не может осуществляться без учета общепризнанной социальной роли женщины в продолжении рода, что обязывает государство устанавливать дополнительные гарантии для женщин, в том числе в сфере трудовых отношений, направленные на охрану материнства (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2012 года N 617-О-О).
При этом в соответствии с международно-правовыми актами принятие специальных мер, направленных на охрану материнства, не считается дискриминационным; для предупреждения дискриминации в отношении женщин по причине замужества или материнства и гарантирования им эффективного права на труд государства — участники Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин от 18 декабря 1979 года принимают все соответствующие меры для того, чтобы запретить, под угрозой применения санкций, увольнение с работы на основании беременности или отпуска по беременности и родам или дискриминацию ввиду семейного положения при увольнении (пункт 2 статьи 4 и подпункт «а» пункта 2 статьи 11 названной Конвенции).
2.1. Часть первая статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации относится к числу специальных норм, закрепляющих для беременных женщин как лиц, нуждающихся в особой социальной защите в сфере труда, повышенные гарантии по сравнению с другими работниками, в том числе в случае нарушения трудовой дисциплины. Такая повышенная защита беременных женщин обусловлена гуманистическими началами социального государства, призванного, прежде всего, защищать права и свободы человека (статья 2; статья 7, часть 1; статья 18 Конституции Российской Федерации), которые предопределяют обязанность федерального законодателя осуществлять правовое регулирование таким образом, чтобы обеспечить наиболее уязвимым категориям граждан благоприятные условия для реализации своих прав в сфере труда.
Кроме того, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 4 ноября 2004 года N 343-О, действие запрета на увольнение беременной женщины с работы по инициативе работодателя существенно ограничено по времени.
Таким образом, часть первая статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации, согласующаяся с конституционными положениями, с целями и задачами трудового законодательства (статья 1 названного Кодекса), не может расцениваться как нарушающая баланс прав и законных интересов работников и работодателей.
2.2. В сфере уголовно-правового регулирования — в силу статьи 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации, основанной на принципе nullum crimen, nulla poena sine lege (нет преступления, нет наказания без указания на то в законе), — особое значение приобретает требование определенности правовых норм, поскольку, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, уголовное законодательство является по своей природе крайним (исключительным) средством, с помощью которого государство реагирует на факты противоправного поведения в целях охраны общественных отношений, если она не может быть обеспечена должным образом с помощью правовых норм иной отраслевой принадлежности; уголовная ответственность может считаться законно установленной лишь при условии, что она соразмерна характеру и степени общественной опасности криминализируемого противоправного деяния, а его составообразующие признаки, наличие которых в совершенном деянии, будучи основанием уголовной ответственности, позволяет отграничивать его от иных противоправных, а тем более законных деяний, точно и недвусмысленно определены в уголовном законе, непротиворечиво вписывающемся в общую систему правового регулирования (постановления от 27 мая 2008 года N 8-П, от 13 июля 2010 года N 15-П, от 17 июня 2014 года N 18-П, от 16 июля 2015 года N 22-П и др.).
Так, статья 145 УК Российской Федерации устанавливает уголовную ответственность за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение женщины по мотивам ее беременности, а равно необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение с работы женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет, по этим мотивам. При этом основанием уголовной ответственности является, согласно статье 8 этого Кодекса, совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного данным Кодексом.
Криминализация тех или иных правонарушений, неразрывно связанная с конструированием состава преступления, системообразующими элементами которого являются объект, объективная сторона, субъект и субъективная сторона, не предполагает обязательного наличия признаков преступной общественной опасности у каждого из них, — такие признаки могут отражать не все, а лишь отдельные элементы состава преступления. В частности, общественная опасность деяния может быть обусловлена кумулятивным эффектом противоправного посягательства на охраняемые общественные отношения (объект преступления), временем, местом, способом его совершения и наступившими последствиями, в том числе их масштабом (объективная сторона преступления), формой вины, мотивами и целями противоправных действий, бездействия (субъективная сторона преступления) (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2017 года N 2-П).
Поскольку федеральный законодатель прямо указал в статье 145 УК Российской Федерации на такой субъективный признак, как мотив деяния, то при его отсутствии исключается возможность наступления уголовной ответственности по этой статье.
Следовательно, нет оснований для вывода о том, что названная норма содержит неопределенность, в результате которой лицо лишено возможности осознать противоправность своих действий и предвидеть наступление ответственности за их совершение.
Исследование же фактических обстоятельств конкретного дела не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Черепанцева Петра Петровича, поскольку они не отвечают требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данным жалобам окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН
——————————————————————
