НИЖЕГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 декабря 2019 г. по делу N 33-15517\2019
Судья Дело N 2-5097/2019 (1 инстанция)
Байкова О.В. УИД 52RS0005-01-2019-001946-19
Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе председательствующего судьи Кузиной Т.А., судей Леонтенковой Е.А., Серова Д.В.,
при секретаре судебного заседания Я.,
с участием представителя истца М. по доверенности, представителя ответчика В. по доверенности,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Кузиной Т.А.
гражданское дело по апелляционным жалобам Р.А. и общества с ограниченной ответственностью «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника»
на решение Нижегородского районного суда г. Нижний Новгород от 27 июня 2019 года
по иску Р.А. к ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника» о восстановлении нарушенных трудовых прав,
установила:
Р.А. обратился в суд к ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника», указывая, что 05 мая 2014 года стороны заключили трудовой договор N 600, которым истец принят на работу на должность <данные изъяты>; на основании дополнительных соглашений 1 марта 2016 года переведен на должность <данные изъяты>, 01 февраля 2017 года — на должность <данные изъяты> в филиале ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» в г. <данные изъяты>.
Рабочее время работнику установлено 40 часов в неделю, с 9.00 до 18.00 часов при пятидневной рабочей неделе с понедельника по пятницу, обеденное время — 45 минут в промежутке между 12.00 и 15.00 часами.
Пунктом 5.1 трудового договора в редакции дополнительного соглашения N 3 от 01 февраля 2017 года истцу установлена заработная плата, которая включает в себя должностной оклад в размере 90 000 рублей за полностью отработанный календарный месяц, исходя из нормы 40-часовой рабочей недели, и доплаты, надбавки, премии и/или иные компенсационные и стимулирующие выплаты.
01 февраля 2017 года стороны заключили соглашение о выплате премиальной части заработной платы за 2017 год и аналогичное соглашение о премиальных выплатах за 2018 год — 09 января 2018 года.
По условиям соглашения от 09 января 2018 года работнику устанавливалась премия по результатам работы в 2018 году в зависимости от достигнутых показателей по четырем критериям оценки деятельности. При достижении максимальных показателей по всем критериям оценки работнику выплачивается премия в размере 1 105 000 рублей, из которых ежемесячно авансом выплачивается работнику в размере 30 000 рублей и оставшаяся сумма должна быть выплачена не позднее 03 мая 2019 года.
Осенью 2018 года между ответчиком и одним из его топ-менеджеров возник конфликт. Поскольку истец состоял в служебном взаимодействии с указанным топ-менеджером, у работодателя возникло подозрение о нелояльном отношении истца к работодателю, в результате чего последним принято негласное решение об увольнении истца.
С ноября 2018 года в отношении истца ответчиком начали осуществляться дискриминационные действия, направленные на расторжение трудового договора, оказывалось активное давление с целью понуждения истца к увольнению.
16 ноября 2018 года работодатель в лице директора по кадрам Я.Н., директора регионального развития С.С., сотрудника службы безопасности Е.И., прибывших из г. <данные изъяты> в филиал в г. <данные изъяты>, угрожали, требовали немедленного расторжения с истцом трудового договора. После выраженного истцом отказа у него изъяли все средства производства: рабочий телефон, ноутбук, автомобиль, лишили истца доступа в рабочие программы.
О данном обстоятельстве истец тогда же уведомил работодателя служебной запиской.
Приказом N 1139 от 19 ноября 2018 года отменена доверенность N Д-08 от 18 декабря 2018 года, что лишило истца права на осуществление каких-либо действий по представительству интересов работодателя с внешними контрагентами (что входило в обязанности истца).
Таким образом, указанными выше действиями работодатель нарушил права работника и поставил его в положение, в котором исполнять свои трудовые обязанности работник в полной мере не имел возможности.
10 декабря 2018 года истцу вручили уведомление о сокращении штата работников, согласно которому замещаемая истцом должность подлежит сокращению, а истец — увольнению 11 февраля 2019 года на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ. Данным уведомлением работодатель выразил готовность расторгнуть по заявлению работника трудовой договор с ним до истечения срока уведомления, то есть до 11 февраля 2019 года.
Тогда же, 10 декабря 2018 года работодателем истцу предъявлены требования о предоставлении в соответствии со ст. 193 Трудового кодекса РФ в течение двух рабочих дней письменных объяснений о несуществующих, по мнению истца, нарушениях по инициированным производствам о наложения дисциплинарных взысканий с целью дальнейшего увольнения и лишения права на получение премии, установленной соглашением от [дата]. Началом течения срока на предоставление письменных объяснений работника по предъявленным требованиям является 11 декабря 2018 года.
10 декабря 2018 года истец передал работодателю пять заявлений о предоставлении документов, относящихся к трудовой деятельности работника, о предоставлении документов и средств для исполнения трудовых обязанностей истцом, о предоставлении информации и документации, необходимой для дачи объяснений о вменяемых работнику нарушениях и т.д. Ответов на указанные обращения работодателем работнику не предоставлено.
12 декабря 2018 года в связи с болезнью истец был вынужден уйти на больничный, о чем он незамедлительно уведомил работодателя. Период временной нетрудоспособности истца длился до 30 декабря 2018 года (нерабочий день). Период с 31 декабря 2018 года по 8 января 2019 года являлся нерабочим в связи с праздничными днями. Соответственно, сроком, отведенным на дачу объяснений по предъявленным работодателем требованиям, являлись два рабочих дня с даты вручения работнику требований — 11 декабря 2018 года и 09 января 2019 года.
Руководствуясь предложением работодателя о расторжении трудового договора по сокращению штата до 11 февраля 2019 года, в период временной нетрудоспособности истец неоднократно обращался к ответчику с заявлениями о таком расторжении в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ (заявления от 11 и 17 декабря 2018 года). В первом случае 14 декабря 2018 года работодатель ответил отказом ввиду того, что последним днем работы и днем увольнения не может являться 31 декабря 2018 года (нерабочий день), во втором случае 20 декабря 2018 года — в связи с производством по дисциплинарному нарушению. Таким образом, причина отказа работнику в реализации права на досрочное расторжение трудового договора в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ в обоих случаях не была вызвана производственной необходимостью в продолжении трудовых отношений между работником и работодателем до даты сокращения.
Ответом от 20 декабря 2018 года на заявление от 17 декабря 2018 года ответчик уведомил истца также о приостановлении выплаты премии.
В связи с неправомерными действиями ответчика истец направил работодателю претензии от 21 декабря 2018 года (получена работодателем 24 декабря 2018 года) и от 25 декабря 2018 года (получена работодателем 26 декабря 2018 года). Обе претензии оставлены ответчиком без ответа.
О фактах нарушения прав истца направлены соответствующие заявления в органы прокуратуры и ГИТ (получены 26 декабря 2018 года).
В связи с невозможностью продолжения работы в организации ответчика истец был вынужден написать заявление о расторжении трудового договора 09 января 2019 года согласно ст. 80 Трудового кодекса РФ.
09 января 2019 года истец вызван в командировку в головной офис в г. <данные изъяты>, о чем ему сообщили по электронной почте, для увольнения (расчет истцом получен на банковскую карту в 14-15 часов 09 января 2019 года). По прибытии в офис в 18.08 часов (по окончании рабочего дня) истцу сообщили, что в соответствии с приказом ответчика трудовой договор с истцом расторгнут согласно ст. 80 Трудового кодекса РФ 09 января 2019 года; указанного приказа или его копии на руки истцу выдано не было.
Вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что истец не имел намерения на расторжение трудового договора согласно ст. 80 Трудового кодекса РФ (по собственному желанию), воля истца была направлена на расторжение трудового договора в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ. Из действий ответчика явствует, что все они были направлены на понуждение истца к расторжению трудового договора именно на основании ст. 80 Трудового кодекса РФ с целью минимизации расходов работодателя путем лишения истца гарантий и компенсаций, предусмотренных ч. 3 ст. 180 Трудового кодекса РФ и ч. 1 ст. 178 Трудового кодекса РФ.
В связи с указанным, истец полагает, что его увольнение произведено незаконно, приказ об увольнении и запись в трудовой книжке содержат неправильные основания увольнения.
В нарушение требований ст. 140 Трудового кодекса РФ работнику до настоящего времени ответчиком не выплачена заработная плата за период с 31 декабря 2018 года по 08 января 2018 года в размере 27 000 рублей и годовая сумма премии, установленная соглашением от 09 января 2018 года, в размере 775 000 рублей.
На основании изложенного Р.А. просил признать его увольнение незаконным (без восстановления на работе); изменить формулировку основания увольнения на п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ, обязать ответчика исправить запись об увольнении 09 января 2019 года на запись об увольнении 13 января 2019 года «Трудовой договор расторгнут в связи с сокращением штата работников, пункт 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации»; взыскать с ответчика 1 038 000 рублей, в том числе компенсацию за вынужденный прогул за период с 10 по 13 января 2019 года 16 000 рублей, выходное пособие в размере среднего месячного заработка в размере 120 000 рублей, заработную плату за период с 31 декабря 2018 года по 08 января 2018 года в размере 27 000 рублей, годовую сумму премии, установленную соглашением от 09 января 2018 года (за вычетом ежемесячно выплаченных в период с января по ноябрь 2018 года авансом 330 000 рублей), в размере 775 000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей.
Также Р.А. обратился с иском к ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» о восстановлении нарушенных трудовых прав, указав в его обоснование дополнительно к вышеизложенным обстоятельствам, что работодатель предъявил истцу для ознакомления два приказа (N 1 и N 2 от 09 января 2019 года) о наложении на него дисциплинарных взысканий по имевшимся якобы фактам, по которым 10 декабря 2018 года были запрошены объяснения.
При наложении на истца указанных дисциплинарных взысканий, по мнению истца, работодателем допущены следующие существенные нарушения, которые исключают их законность и обоснованность.
Срок на дачу истцом объяснений истек в 24 часа 09 января 2019 года, дисциплинарные взыскания же были объявлены истцу в период с 18.11 до 19.00 часов 09 января 2019 года (приказы изданы еще ранее), то есть, работник был лишен ответчиком возможности реализовать свое право на дачу объяснений.
Дисциплинарные взыскания объявлены истцу в то время, когда он уже не являлся работником ответчика. Рабочее время истца установлено трудовым договором с 9.00 до 18.00 часов при пятидневной рабочей неделе с понедельника по пятницу. С учетом установленного рабочего времени истца трудовые отношения его с ответчиком прекратились в 18.00 часов 09 января 2019 года. Законом не предусмотрена возможность объявления дисциплинарных взысканий в нерабочее время, применения дисциплинарных взысканий после прекращения трудового договора.
Истец указывает, что вмененных ему дисциплинарных проступков не совершал. Так, по приказу N 1 от 09 января 2019 года в должностные обязанности истца не входит контроль начисления арендных платежей за предоставленную в аренду технику клиенту ООО «<данные изъяты>», находящегося по адресу: <данные изъяты>. Договор с ООО «<данные изъяты>» заключался не филиалом в г. <данные изъяты>, каких-либо сведений о заключении договора, документов (договора, акта приема-передачи и т.п.) предоставлено истцу не было, соответствующие поручения по данному проекту отсутствовали. Взаимоотношения с ООО «<данные изъяты>» курировались головным офисом ответчика в г. <данные изъяты>.
По приказу N 2 от 09 января 2019 года истец отрицает факты направления со своей корпоративной электронной почты, установленной на оборудовании работодателя, на свою личную электронную почту информации, в том числе, составляющей коммерческую <данные изъяты> работодателя, о клиентах работодателя, информации, касающейся дел работодателя, поручений клиентов, их имен (наименований), коммерческих условиях с клиентами и контрагентами, сведениях о товарно-денежных оборотах продукции, маржинальности контрактов, цен, условий конкретных сделок (в том числе, актов и счетов-фактур). Кроме того, направление подобной информации с рабочей электронной почты на личную почту в рабочих целях у ответчика было разрешено, трудовой договор истца и Положение о режиме коммерческой <данные изъяты> и мерах ответственности за его нарушение ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» (с которым истец не был ознакомлен и предоставленное истцу по его заявлению 12 декабря 2018 года) таких запретов также не содержит.
В связи с изложенным дисциплинарные взыскания приказами N 1 и N 2 от 09 января 2019 года истцу объявлены незаконно и необоснованно.
Незаконными действиями работодателя истцу причинен моральный вред, который он оценивает в 30 000 рублей.
На основании изложенного Р.А. просил признать незаконными и отменить дисциплинарные взыскания, наложенные на него приказами N 1 и N 2 от 09 января 2019 года, взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей.
Определением суда от 15 мая 2019 года вышеуказанные гражданские дела объединены в одно производство.
Определением суда от 31 мая 2019 года, занесенным в протокол судебного заседания, к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечена Государственная инспекция труда в Нижегородской области.
В судебном заседании первой инстанции представитель истца М. исковые требования поддержала.
Представитель ответчика П. с иском не согласилась.
Истец Р.А., представитель третьего лица, прокурор в судебное заседание не явились, извещены. Дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.
Решением Нижегородского районного суда г. Нижний Новгород от 27 июня 2019 года исковые требования Р.А. удовлетворены частично. Постановлено признать незаконными и отменить дисциплинарные взыскания, наложенные на Р.А. приказами N 1 и N 2 от 09 января 2019 года. С ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника» в пользу Р.А. взыскана премия, установленная соглашением от 09 января 2018 года, в размере 414 691 рубль, компенсация морального вреда в размере 5 000 рублей. В остальной части иска отказано. С ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника» в местный бюджет взыскана государственная пошлина в размере 7 646 рублей 91 копейка.
В апелляционной жалобе истец Р.А. просит об отмене решения как незаконного и необоснованного в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании премии в заявленном размере, указывая на недоказанность установленных судом обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела, несоответствие выводов суда представленным доказательствам, нарушение норм материального и процессуального права. Также в жалобе выражено несогласие с размером компенсации морального вреда как необоснованно заниженным без учета существа и количества нарушенных прав истца, длительности нарушения, характеру перенесенных нравственных страданий.
Ответчиком ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника» в апелляционной жалобе поставлен вопрос об отмене решения суда как незаконного в части удовлетворения исковых требований. В обоснование доводов жалобы приведены аргументы о соблюдении работодателем сроков и процедуры привлечения истца к дисциплинарной ответственности, в связи с чем полагает выводы о их нарушении не обоснованными. Указывает на наличие в действиях истца злоупотребления правом, выразившееся в предоставление документов относительно деятельности ответчика, в суд, что лишило работодателя возможности оценить изложенные в них обстоятельства, и свидетельствует о нарушении в действиях работника п. 8.4 трудового договора, который при увольнении не передал все относящиеся к работе документы. Также выражает несогласие с выводами суда относительно пропуска срока на привлечение истца к дисциплинарной ответственности по приказу N 1 от 09 января 2018 года в связи с тем, что с 20 по 27 ноября 2018 года он находился на больничном, а с учетом больничного листа истца с 12 по 29 декабря 2018 года указанный срок полагает не пропущенным, указанные обстоятельства исследованы судом не были. Ввиду незаконности выводов суда о признании незаконными и отмене дисциплинарных взысканий также выражает несогласие с удовлетворением исковых требований о взыскании в пользу истца премии и компенсации морального вреда.
Сторонами принесены возражения относительно апелляционных жалоб друг друга.
В суде апелляционной инстанции представитель истца М. доводы апелляционной жалобы Р.А. поддержала, с апелляционной жалобой ответчика не согласилась.
Представитель ответчика П. просила удовлетворить апелляционную жалобу ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника», апелляционную жалобу истца просит оставить без удовлетворения.
Истец Р.А., представитель третьего лица, прокурор в судебное заседание апелляционной инстанции не явились, извещены в установленном порядке заблаговременно под роспись, о чем имеются почтовые уведомления о вручении, об уважительности причин неявки не сообщили. Истец обеспечил участие в деле представителя.
При таких обстоятельствах в соответствии со ст. 167, 327 ГПК РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело по апелляционным жалобам сторон в отсутствие неявившихся лиц.
Заслушав пояснения представителей сторон, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии со ст. 56 Трудового кодекса РФ трудовой договор — соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.
Согласно положений ст. 57 Трудового кодекса РФ, определяющей содержание трудового договора, в трудовом договоре обязательные условия указываются, в том числе, место работы, а в случае, когда работник принимается для работы в филиале, представительстве или ином обособленном структурном подразделении организации, расположенном в другой местности, — место работы с указанием обособленного структурного подразделения и его местонахождения; трудовая функция (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы); условия оплаты труда (в том числе размер тарифной ставки или оклада (должностного оклада) работника, доплаты, надбавки и поощрительные выплаты); режим рабочего времени и времени отдыха (если для данного работника он отличается от общих правил, действующих у данного работодателя); другие условия в случаях, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.
Если при заключении трудового договора в него не были включены какие-либо сведения и (или) условия из числа предусмотренных частями первой и второй настоящей статьи, то это не является основанием для признания трудового договора незаключенным или его расторжения. Трудовой договор должен быть дополнен недостающими сведениями и (или) условиями. При этом недостающие сведения вносятся непосредственно в текст трудового договора, а недостающие условия определяются приложением к трудовому договору либо отдельным соглашением сторон, заключаемым в письменной форме, которые являются неотъемлемой частью трудового договора.
По соглашению сторон в трудовой договор могут также включаться права и обязанности работника и работодателя, установленные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, локальными нормативными актами, а также права и обязанности работника и работодателя, вытекающие из условий коллективного договора, соглашений. Невключение в трудовой договор каких-либо из указанных прав и (или) обязанностей работника и работодателя не может рассматриваться как отказ от реализации этих прав или исполнения этих обязанностей.
Как установлено судом и следует из материалов дела 05 мая 2014 года Р.А. и ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника» (г. <данные изъяты>) заключили трудовой договор N 600 с дополнительными соглашениями N 1 от 01 октября 2015 года, N 2 от 01 марта 2016 года, N 3 от 01 февраля 2017 года (т. 2 л.д. 11-32), согласно которых истец был принят на работу к ответчику с 05 мая 2014 года на должность <данные изъяты>, 01 марта 2016 года переведен на должность <данные изъяты>, с 01 февраля 2017 года назначен на должность <данные изъяты> в филиале ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» в г. <данные изъяты>, о чем изданы соответствующие приказы и заключены дополнительные соглашения к трудовому договору (т. 2 л.д. 33-36).
Рабочее время установлено работнику 40 часов в неделю, с 9.00 до 18.00 часов при пятидневной рабочей неделе с понедельника по пятницу, обеденное время — 45 минут в промежутке между 12.00 и 15.00 часами.
01 февраля 2017 года стороны заключили соглашение о выплате премиальной части заработной платы за 2017 года. Аналогичное соглашение о премиальных выплатах за 2018 год заключено сторонами 09 января 2018 года (т. 2 л.д. 49-50).
По условиям соглашения от 09 января 2018 года работнику устанавливалась премия по результатам работы в 2018 году в зависимости от достигнутых показателей по четырем критериям оценки деятельности. При достижении максимальных показателей по всем критериям оценки работнику выплачивается премия в размере 1 105 000 рублей, из которых ежемесячно авансом выплачивается работнику в размере 30 000 рублей и оставшаяся сумма должна быть выплачена не позднее 03 мая 2019 года.
В соответствии с приказом N 961 от 11 октября 2018 года «О проведении инвентаризации» в связи с окончанием 2018 отчетного года в период с 08 по 09 ноября 2018 года проведена инвентаризация на складе в г. <данные изъяты>.
Как следует из служебной записки от начальника отдела аренды и продаж бывшей в употреблении техники О.О.М. от 09 ноября 2018 года, при проведении 08 ноября 2018 года плановой инвентаризации на складе клиента ООО «<данные изъяты>» выявлены расхождения: у клиента на складе находятся 22 дополнительные батареи (идут не в комплекте с техникой), которые числятся на складе общества и на которые клиенту не выставляется арендная плата; на 14 единиц техники, находящейся в аренде у клиента и эксплуатируемой им, арендная плата не выставляется клиенту с февраля 2018 года, на 10 единиц — с марта 2018 года, на 2 единицы — с сентября 2018 года (т. 2 л.д. 170).
Для установления причин возникновения указанных расхождений на основании приказа от 15 ноября 2018 года N 1120 создана комиссия для проведения служебного расследования. Перед комиссией поставлены задачи, в том числе, истребовать объяснения у <данные изъяты> филиала ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» в г. <данные изъяты> Р.А. по данному факту, а также на период служебного расследования истребовать у Р.А. выданное работодателем оборудование, в частности, корпоративный ноутбук, и ограничить доступ во внутреннюю систему SAP (т. 2 л.д. 171-172).
16 ноября 2018 года Р.А. обратился к генеральному директору ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» со служебной запиской, указав, что сотрудником общества при свидетеле у истца изъяты служебный телефон, служебный компьютер и служебный автомобиль без оформления актов приема-передачи (т. 2 л.д. 52-53).
Приказом N 1139 от 19 ноября 2018 года с даты его принятия отменена доверенность N Д-08, выданная 18 декабря 2017 года Р.А. от лица ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» (т. 2 л.д. 51).
При проведении служебного расследования 21 ноября 2018 года членом комиссии В.Э.Н. обнаружена в служебной переписке Р.А. пересылка 14-ти электронных писем с рабочего адреса электронной почты <данные изъяты> на адрес электронной почты <данные изъяты>. Указанная пересылка произведена 06 октября 2018 года и содержала в себе многочисленные файлы с коммерческой и конфиденциальной информацией ответчика (информация о клиентах и сделках ответчика как в г. <данные изъяты>, так и других городах, о поручениях клиентов, их наименованиях, коммерческих условиях с клиентами и контрагентами, сведения о товарно-денежных оборотах продукции, маржинальности контрактов, цен, условий конкретных сделок (в том числе, актов и счет-фактур).
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля В.Э.Н. изложенные обстоятельства подтвердил. Посчитав, что в действиях истца имеется дисциплинарный проступок, работодатель инициировал процедуру привлечения работника дисциплинарной ответственности.
Согласно положений ст. 193 Трудового кодекса РФ до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт.
Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания.
Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.
За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание.
Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт.
В целях затребования письменных объяснений Р.А. был направлен в командировку в г. <данные изъяты> в офис работодателя, где ему вручено требование от 10 декабря 2018 года о предоставлении письменных объяснений по факту отсутствия контроля исполнения проектов (договорных обязательств по заключенным договорам), неисполнении обязанностей по оперативному управлению деятельностью филиала, выразившееся в неначислении арендных платежей за предоставленную в аренду технику клиенту ООО «<данные изъяты>» (т. 2 л.д. 59).
Также 10 декабря 2018 года у истца затребованы письменные объяснения по факту направления с корпоративной электронной почты <данные изъяты>, установленной на оборудовании ответчика, на адрес личной электронной почты истца <данные изъяты>. информации, в том числе составляющей коммерческую <данные изъяты> ответчика (т. 2 л.д. 58).
С указанными требованиями истец ознакомлен под роспись 10 декабря 2018 года.
13 декабря 2018 года представителем ответчика М.В.А. истцу направлено уведомление о необходимости представления письменных объяснений по предоставленным ему требованиям от 10 декабря 2018 года в установленный срок, то есть до 18.00 часов 13 декабря 2018 года, в противном случае работодателем будут составлены соответствующие акты. Разъяснено, что в случае предоставления работником документов, подтверждающих уважительность отсутствия по причине временной нетрудоспособности в период с 12 декабря 2018 года, письменные объяснения необходимо предоставить в первый рабочий день после окончания периода временной нетрудоспособности, поскольку требование о предоставлении письменных объяснений представлено ему под роспись 10 декабря 2018 года; письменное объяснение, а также документы, подтверждающие факты, указанные в объяснении, необходимо предоставить по электронной почте: <данные изъяты>, а также путем направления оригиналов документов курьерской службой за счет работодателя директору департамента по работе с персоналом Я.Н.В. Обращено внимание, что непредоставление работником объяснений не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания.
На данное уведомление истец сообщил работодателю посредством электронной почты, что находится на больничном с 12 декабря 2018 года и после его выхода будет предоставлен больничный лист, а также написано два объяснения по требованиям от 10 декабря 2018 года (т. 2 л.д. 67).
В соответствии с листком нетрудоспособности 327306261052 Р.А. был освобожден от работы в период с 12 декабря по 29 декабря 2018 года по болезни (т. 2 л.д. 66).
Согласно производственных календарей на 2018 год и на 2019 год (для пятидневной рабочей недели) с учетом постановлений Правительства РФ от 14.10.2017 года N 1250 «О переносе выходных дней в 2018 году» и от 01.10.2018 года N 1163 «О переносе выходных дней в 2019 году» 30 и 31 декабря 2018 года являлись нерабочими днями. Первый рабочий день истца после выхода с больничного — 09 января 2019 года, следовательно, срок для представления истцом объяснений по требованию работодателя истекал в этот день.
Приказом N 1096-Ко от 28 декабря 2018 года Р.А. направлен в командировку в головной офис ответчика в г. <данные изъяты> 09 января 2019 года с целью проведения переговоров. С приказом работник ознакомлен 09 января 2019 года в 11:00 часов (т. 2 л.д. 174).
25 декабря 2018 года Р. направил ответчику заявление об увольнении по ст. 80 Трудового кодекса РФ (по собственному желанию), просил считать последним рабочим днем 09 января 2019 года (т. 2 л.д. 152).
Установлено, что Р.А. уволен приказом ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» N 2-к от 9 января 2019 года на основании своего заявления от 25 декабря 2018 года (т. 2 л.д. 154).
С данным приказом он ознакомлен под роспись и получил трудовую книжку 09 января 2019 года.
При этом 09 января 2019 года комиссией ответчика в составе начальника службы безопасности Е.И.Н., директора департамента по развитию регионов С.С.Б., начальника в отделе кадров в департаменте по работе с персоналом М.В.А., директора в департаменте по работе с персоналом Я.Н.В. в 18:00 часов составлен акт о непредоставлении письменных объяснений работником Р.А. в отношении требования о причинах отсутствия контроля исполнения проектов и неисполнении обязанностей по оперативному управлению деятельностью филиала со стороны истца (т. 2 л.д. 175).
В этот же день, 09 января 2019 года, комиссией по проведению служебного расследования, связанного с определением причин возникновения расхождений, выявленных по итогам плановой инвентаризации 08-09 ноября 2018 года, а также вины ответственных лиц работодателя, составлен акт о его результатах, которым рекомендовано привлечь <данные изъяты> филиала ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» в г. <данные изъяты> Р.А. к дисциплинарной ответственности за неисполнение должностных обязанностей, предусмотренных трудовым договором (т. 2 л.д. 176-177).
Приказом N 01 от 09 января 2019 года Р.В. привлечен к дисциплинарной ответственности в виде замечания за неисполнение п. 1.5 трудового договора (п. 2 дополнительного соглашения от 01 февраля 2017 года), выразившееся в неначислении арендных платежей за предоставленную в аренду технику клиенту ООО «<данные изъяты>», а именно: неначисление арендных платежей на 14 единиц техники с февраля 2018 года, 10 единиц техники с марта 2018 года, 2 единицы техники с сентября 2018 года, а также на 17 дополнительных батарей, фактически находящихся на складе клиента (т. 2 л.д. 178).
От ознакомления с приказом N 1 Р.А. отказался, о чем комиссией составлен акт, время составления акта — 18:11 часов (т. 2 л.д. 179).
Приказом N 2 от 09 января 2019 года истец привлечен к дисциплинарной ответственности в виде выговора за распространение коммерческой <данные изъяты> путем ее отправки на стороннее файловое хранилище, что является нарушением условий трудового договора, внутренних локальных актов работодателя и обязательства по неразглашению охраняемой законом коммерческой <данные изъяты> работодателя и создает условия по выводу данной информации из-под контроля работодателя (т. 2 л.д. 180).
От ознакомления с приказом N 2 Р.А. так же отказался, о чем комиссией составлен акт, время составления акта — 18:15 часов (т. 2 л.д. 181).
Установив, что истец уволен 09 января 2019 года по собственному желанию, акты о непредоставлении письменных объяснений по фактам вменяемых нарушений трудовых обязанностей работником составлены работодателем также 09 января 2019 года в 18.00 часов, а приказы о привлечении истца к дисциплинарной ответственности представлены ему 09 января 2019 года в 18.11 часов и 18.15 часов, то есть по истечении рабочего времени истца, суд пришел к выводу о несоблюдении ответчиком порядка применения к работнику дисциплинарного взыскания и, как следствие, незаконности наложенных дисциплинарных взысканий.
Также суд исходил из пропуска ответчиком срока привлечения истца к дисциплинарной ответственности по приказу N 1 от 09 января 2019 года.
В соответствии со ст. 193 ч. 3 Трудового кодекса РФ дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.
Удовлетворяя данное требование, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что о неначислении арендных платежей за предоставленную в аренду технику клиенту ООО «<данные изъяты>» ответчику стало известно из служебной записки сотрудника О.О.М. 09 ноября 2018 года по результатам проведения инвентаризации по итогам 2018 года, а к дисциплинарной ответственности за данное нарушение истец привлечен приказом от 09 января 2019 года, то есть по истечении месяца со дня обнаружения проступка. Основания для иного исчисления указанного срока, предусмотренные ст. 193 Трудового кодекса РФ, отсутствуют.
Ссылка ответчика в апелляционной жалобе на необоснованность исчисления срока привлечения к дисциплинарной ответственности в связи с болезнью истца с 20 по 27 ноября 2018 года и с 12 по 29 декабря 2018 года подлежит отклонению, поскольку при рассмотрении дела в суде первой инстанции ответчик в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ, предусматривающей процессуальную обязанность работодателя доказать соблюдение сроков и порядка привлечения работника к дисциплинарной ответственности, о болезни истца в ноябре 2018 года не сообщал, соответствующих доказательств не представлял, в связи с чем судебная коллегия отказала в удовлетворении ходатайства ответчика о принятии в качестве нового (дополнительного) доказательства в соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ больничного листа за период с 20 по 27 ноября 2018 года.
Также судебная коллегия полагает необходимым указать, что помимо издания приказов о привлечении к дисциплинарной ответственности после прекращения действия трудового договора между сторонами и несоблюдения срока для дачи объяснений, предусмотренного ч. 1 ст. 193 Трудового кодекса РФ, также ответчиком при издании приказов на наложении дисциплинарных взысканий не учтено, что оба проступка совершены до издания первого приказа, в связи с чем одновременное привлечение работника к разным видам дисциплинарной ответственности за два проступка не может быть признано законным.
В этой связи выводы суда первой инстанции относительно наличия правовых оснований для признания незаконными и отмене приказов N 1 и N 2 от 09 января 2019 года о привлечении Р.А. к дисциплинарной ответственности является обоснованным, соответствующим установленным представленным доказательствам, при правильном применении норм материального права, а доводы апелляционной жалобы ответчика, оспаривающие указанные выводы, не могут быть признаны заслуживающими внимания как основанные на неправильном толковании положений норм трудового законодательства и ошибочной оценке имеющих значение для дела обстоятельств.
Разрешая требования Р.А. о признании увольнения незаконным, изменении формулировки увольнения «по собственному желанию» на «сокращение штатов», изменении даты увольнения и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. ст. 15, 16, 77, 80 Трудового кодекса РФ, учитывая разъяснения, указанные в подпункте «а» пункта 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», о том, что заявленное истцом обстоятельство вынуждения работника работодателем подачи заявления об увольнении по собственному желанию подлежит проверке, и обязанность доказать его возлагается на работника, исходил из следующего.
Обращаясь в суд с данными требованиями, истец указывал и его представитель пояснял в суде, что подача заявления о расторжении трудового договора по собственному желанию была обусловлена тем, что после получения уведомления о сокращении штата истец нашел другую работу, однако ответчик ответил отказом на увольнение истца по сокращению до истечения срока уведомления.
Из материалов дела следует, что 10 декабря 2018 года истец уведомлен о сокращении замещаемой им штатной должности директора филиала ООО «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-погрузочная техника» в г. <данные изъяты>, ему сообщено, что трудовой договор от 05 мая 2014 года N 600 будет расторгнут с ним 11 февраля 2019 года на основании п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ (в связи с сокращением штата работников) и что на дату вручения уведомления вакантных должностей, соответствующих квалификации и опыту работы истца, у работодателя в г. <данные изъяты> не имеется. Одновременно разъяснено право истца расторгнуть трудовой договор до истечения срока уведомления (т. 2 л.д. 56-57).
В соответствии с положениями ст. 180 части 3 Трудового кодекса РФ работодатель с письменного согласия работника имеет право расторгнуть с ним трудовой договор до истечения срока, указанного в части второй настоящей статьи, выплатив ему дополнительную компенсацию в размере среднего заработка работника, исчисленного пропорционально времени, оставшемуся до истечения срока предупреждения об увольнении.
Таким образом, расторжение трудового договора по основаниям п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ ранее даты, указанной в уведомлении о сокращении, возможно при наличии соответствующего волеизъявления не только работника, но обязательного согласия работодателя.
Как установлено судом, 11 декабря 2018 года истец обратился к ответчику с заявлением расторгнуть трудовой договор по сокращению штата до истечения срока уведомления о сокращении 31 декабря 2018 года, на что письмом от 14 декабря 2018 года работодатель не дал своего согласия на расторжение трудового договора 31 декабря 2018 года, указав на то, что этот день является выходным днем (т. 2 л.д. 69, 149).
17 декабря 2018 года истец вновь обратился к ответчику с заявлением о расторжении трудового договора по сокращению штата до истечения срока уведомления, просил считать последним рабочим днем 09 января 2019 года (т. 2 л.д. 68).
Письмом от 20 декабря 2018 года работодатель так же не дал согласия на расторжение трудового договора на основании заявления истца от 17 декабря 2018 года до окончания служебного расследования по предъявленным истцу требованиям от 10 декабря 2018 года (т. 2 л.д. 70).
24 и 26 декабря 2018 года истец обратился к ответчику с претензиями о нарушении своих трудовых прав.
Также соответствующие заявления направлены в государственную инспекцию труда в Нижегородской области и прокуратуру <данные изъяты> района г. <данные изъяты> (т. 2 л.д. 71-81).
25 декабря 2018 г. истец вновь обратился к ответчику с заявлением об увольнении по собственному желанию 09 января 2019 года (т. 2 л.д. 82, 152), которое удовлетворено ответчиком, что следует из согласования заявления и последующего издания приказа об увольнении N 2-к от 09 января 2019 года.
В соответствии со ст. 394 частей 1 и 3 Трудового кодекса РФ случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.
В случае признания увольнения незаконным орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, может по заявлению работника принять решение об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию.
Из содержания указанной нормы следует, что правовым последствием незаконного увольнения является его признание таковым с восстановлением работника на работе либо исключительно по заявлению работника может быть принято решение об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию. Иных правовых последствий в случае признания увольнения незаконным положения закона не содержат.
Также действующее трудовое законодательство не предусматривает права работника на выбор иного основания увольнения (помимо увольнения по собственному желанию) в случае нарушения работодателем порядка увольнения.
Обращаясь в суд, истец утверждал, что подача заявления об увольнении была вынужденной, обусловленной действиями ответчика в период проведения проверки (изъятие служебного ноутбука, автомобиля, прекращение действия доверенности и т.д.), которые истец воспринял как оказание на него давления с целью понуждения к увольнению.
Судом данные обстоятельства проверены и мотивированно отклонены как не нашедшие своего объективного подтверждения с учетом действий истца, совершенных начиная с 11 декабря 2018 года по подаче заявлений об увольнении по сокращению штата, а затем по собственному желанию и последующих обращений за защитой своих прав при отсутствии положительного решения со стороны ответчика, а также пояснениями истца и его представителя в суде по иску. Оснований не согласиться с данными выводами судебная коллегия не усматривает.
С учетом установленных по делу обстоятельств, суд пришел к обоснованному выводу о том, что увольнение истца на основании его заявления по собственному желанию произведено ответчиком в соответствии с требованиями законодательства и в установленный срок, расчет с истцом произведен в день увольнения полностью, трудовая книжка выдана 09 января 2019 года, а потому оснований для удовлетворения требований истца о признании увольнения незаконным, изменения формулировки причины увольнения и даты увольнения не имелось.
Доводы апелляционной жалобы истца, оспаривающие указанные выводы, подлежат отклонению как основанные на субъективном толковании заявителем норм трудового законодательства, регулирующих спорные отношения, и оценке фактических обстоятельств дела, что не может являться основанием к отмене либо изменению решения суда.
Поскольку требования истца о взыскании компенсации за время вынужденного прогула, выходного пособия в соответствии со ст. 394 Трудового кодекса РФ производны от требования о признании незаконным увольнения, в их удовлетворении так же отказано.
Отказывая в требовании о взыскании задолженности по заработной плате, суд исходил из того, что расчет истца при увольнении произведен ответчиком в полном объеме в соответствии с фактически отработанным им временем (т. 2 л.д. 90-91).
Разрешая требование истца о взыскании годовой премии, установленной соглашением от 09 января 2018 года, суд пришел к выводу о его частичном удовлетворении, исходя из следующего.
Пунктом 5.1 трудового договора в редакции дополнительного соглашения от 01 февраля 2017 года установлено, что по результатам работы работника за истекший период и, исходя из финансового положения организации, работодатель вправе поощрить работника выплатой премии или иными мотивационными выплатами, размер и порядок выплаты которых определяется действующими у работодателя локальными нормативными актами.
В соответствии с п. 8.5 Правил внутреннего трудового распорядка, утвержденных генеральным директором 01 ноября 2017 года, работодателем могут выплачиваться премии, порядок выплаты которых определен Положением о заработной плате, премировании и социальных гарантиях, и иными локальными актами общества.
Принимая во внимание условия соглашения от 09 января 2018 года о выплате премиальной части заработной платы, а также то, что наложенные на истца дисциплинарные взыскания признаны судом незаконными, суд взыскал с ответчика в пользу истца премию в размере 414 691 рублей на основании представленного ответчиком расчета.
При этом суд обоснованно согласился с расчетом премии, представленным ответчиком (т. 2 л.д. 184), который произведен как с учетом достигнутых по итогам работы за 2018 год результатов, выплаченной части премии авансом, так и пропорционально отработанному истцом времени.
Несогласие истца, в том числе изложенное в апелляционной жалобе, с размером премии, подлежит отклонению, как не соответствующее обстоятельствам дела, локальным нормативным актам и нормам трудового договора.
Статья 191 Трудового кодекса РФ предусматривает, что работодатель поощряет работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности (объявляет благодарность, выдает премию, награждает ценным подарком, почетной грамотой, представляет к званию лучшего по профессии). Другие виды поощрений работников за труд определяются коллективным договором или правилами внутреннего трудового распорядка, а также уставами и положениями о дисциплине. За особые трудовые заслуги перед обществом и государством работники могут быть представлены к государственным наградам.
Согласно п. 4.4 раздела 2 «Премирование и материальное стимулирование работников» Положения о заработной плате, премировании и социальных гарантиях для работников ООО «ЮНГАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника» работникам, проработавшим неполное количество рабочих дней в месяце, премия выплачивается пропорционально отработанному времени (т. 2 л.д. 46-48).
Условия заключенного между сторонами трудового договора иных положений для исчисления премии не содержат.
Следовательно, ответчик обоснованно произвел расчет премии пропорционально фактически отработанному истцом времени в 2018 году.
При определении размера премии, исчисленной по п. 3 критериев расчета, ответчиком указано на фактический показатель деятельности в 61,74%. Аргумент истца как в суде первой инстанции, так и в апелляционной жалобе о возможном ином (большем) размере указанного показателя, не основан на каких-либо обстоятельствах, объективно свидетельствующих о недостоверности представленного расчета и примененных при его составлении данных, в связи с чем также подлежит отклонению как несостоятельный.
Также подлежит отклонению довод апелляционной жалобы ответчика об отсутствии оснований для премирования в связи с наличием у истца дисциплинарных взысканий, как не соответствующий обстоятельствам дела.
Установив нарушение ответчиком прав истца как работника, суд взыскал в пользу последнего компенсацию морального вреда на основании части 1 статьи 237 Трудового кодекса РФ в размере 5 000 рублей.
В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Удовлетворяя требование в части взыскания компенсации морального вреда, суд исходил из фактических обстоятельства дела и с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, а также требований разумности и справедливости, счел возможным взыскать компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей.
Определенный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда судебная коллегия признает обоснованным и достаточным, соответствующим принципу разумности и справедливости, характеру допущенных ответчиком нарушений трудовых прав истца.
Оснований для изменения решения суда в данной части с увеличением размера компенсации по жалобе истца либо отмене решения и отказе в иске по жалобе ответчика не имеется, поскольку факт нарушения трудовых прав истца установлен, а размер компенсации морального вреда является оценочной категорией, определяемой судом.
Судебная коллегия соглашается с приведенными выводами суда по существу спора и оценкой исследованных им доказательств, так как изложенные в судебном решении выводы об обстоятельствах дела подтверждены доказательствами, мотивированы, соответствуют требованиям закона и установленным фактическим обстоятельствам дела, которые ответчиком не опровергнуты.
В целом доводы апелляционных жалобы не могут повлечь отмену решения суда, поскольку они не содержат оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, сводятся к выражению несогласия с постановленным решением, но не опровергают выводов суда, не содержат каких-либо подтвержденных данных, свидетельствующих о неправильности постановленного судом решения, поэтому их нельзя признать убедительными. Судебная коллегия не находит законных оснований для иной оценки доказательств по делу, удовлетворения жалоб сторон и отмены либо изменения постановленного решения.
Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения суда, не усматривается.
Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Нижегородского районного суда г. Нижний Новгород от 27 июня 2019 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Р.А., общества с ограниченной ответственностью «ЮНГХАЙНРИХ подъемно-разгрузочная техника» — без удовлетворения.
Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.
——————————————————————
