САРАТОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 25 апреля 2019 г. по делу N 33-3483
Судья Дубовицкий В.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Саратовского областного суда в составе:
председательствующего Гладченко А.Н.,
судей Негласона А.А., Бартенева Ю.И.,
при секретаре Е.,
с участием прокурора Савиной С.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Д. к публичному акционерному обществу Национальный банк «ТРАСТ» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, по апелляционной жалобе Д. на решение Фрунзенского районного суда г. Саратова от 23 января 2019 года, которым в удовлетворении исковых требований отказано.
Заслушав доклад судьи Негласона А.А., объяснения представителя ответчика И., возражавшего против отмены решения суда, заключение прокурора Савиной С.В., полагавшей решение суда законным и обоснованным, исследовав материалы дела, обсудив доводы жалобы и возражения на нее, судебная коллегия
установила:
Д. обратилась в суд с исковыми требованиями к публичному акционерному обществу Национальный банк «ТРАСТ» (далее по тексту — НБ «ТРАСТ» (ПАО) о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, в обоснование которых указала, что с 19 декабря 2014 года состояла в трудовых отношениях с НБ «ТРАСТ» (ПАО) в должности старшего специалиста по сопровождению исполнительного производства, место ее работы постоянно находилось в г. Саратове, при этом ее должность формально перемещалась из одного филиала юридического лица в другой, что оформлялось дополнительным соглашением к трудовому договору.
26 июля 2018 года она была ознакомлена с уведомлением о предстоящем увольнении в связи с закрытием (ликвидацией) филиала НБ «ТРАСТ» (ПАО) в г. Владимире, при этом было сообщено, что ожидается дополнительное соглашение к трудовому договору о переводе сотрудников в г. Москву. Однако предложения поступили посредством телефонограмм и не всем сотрудникам.
26 октября 2018 года она получила копию приказа от 28 сентября 2018 года о прекращении действия трудового договора от 19 декабря 2014 года и ее увольнении с 30 сентября 2018 года по п. 1 ч. 1 ст. 81 ТК РФ в связи с ликвидацией организации.
Ссылаясь на указанные выше обстоятельства Д. обратилась в суд, и с учетом уточнения исковых требований просила: признать незаконным и отменить приказ от 30 сентября 2018 года, восстановить ее на работе, взыскать средний заработок за время вынужденного прогула по дату восстановления на работе, взыскать компенсацию морального вреда.
Решением Фрунзенского районного суда г. Саратова от 23 января 2019 года в удовлетворении заявленных требований отказано в полном объеме.
В апелляционной жалобе Д. ставит вопрос об отмене решения суда, как незаконного и необоснованного, постановленного с нарушением норм материального и процессуального права. Выражает несогласие с выводами суда. В обоснование жалобы ссылается на те же обстоятельства, на которых основывала свои требования в суде первой инстанции. Указывает на то, что ответчик фактически произвел сокращение численности штата, однако ей не предложили иную должность, которую она могла бы занимать и не предложили перевод в другой филиал ответчика в г. Москве.
В возражениях на апелляционную жалобу НБ «ТРАСТ» (ПАО) и прокурор Фрунзенского района г. Саратова просят оставить решение суда без изменения, апелляционную жалобу — без удовлетворения.
Иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явились, об уважительных причинах неявки суду апелляционной инстанции не сообщили.
С учетом сведений о надлежащем извещении, руководствуясь ст. 167 ГПК РФ, судебная коллегия рассмотрела дело в отсутствие не явившихся в судебное заседание лиц, участвующих в деле.
Проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного решения, согласно требованиям ст. 327.1 ГПК РФ исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.
Исходя из положений ч. 2 ст. 57 ТК РФ в случае, когда работник принимается для работы в филиале, представительстве или ином обособленном структурном подразделении организации, расположенном в другой местности, обязательным для включения в трудовой договор является условие о месте работы с указанием обособленного структурного подразделения и его местонахождения.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 81 ТК РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае ликвидации организации.
В соответствии с ч. 4 ст. 81 ТК РФ в случае прекращения деятельности филиала, представительства или иного обособленного структурного подразделения организации, расположенного в другой местности, расторжение трудовых договоров с работниками этого подразделения производится по правилам, предусмотренным для случаев ликвидации организации.
В силу ч. 2 ст. 180 ТК РФ о предстоящем увольнении в связи с ликвидацией организации работники предупреждаются работодателем персонально и под роспись не менее чем за два месяца до увольнения.
Судом первой инстанции установлено, что 19 декабря 2014 года между сторонами был заключен трудовой договор N, в соответствии с которым истец была принята на работу в НБ «ТРАСТ» (ОАО) на должность старшего специалиста по сопровождению исполнительного производства регионального отдела взыскании долгов операционного офиса N в г. Саратов филиала ОАО НБ «ТРАСТ» в г. Ульяновске.
В соответствии с дополнительным соглашением N от 03 апреля 2017 года к трудовому договору N от 19 декабря 2014 года Д. была переведена на должность старшего специалиста по сопровождению исполнительного производства в региональный отдел взыскания долгов N управления операционного сопровождения региональной сети филиала ПАО НБ «ТРАСТ» в г. Владимире, рабочее место г. Саратов.
Как следует из материалов дела в конце 2014 года возникли основания для отзыва лицензии у ПАО НБ «ТРАСТ» на осуществление банковских операций в соответствии со ст. 20 Федерального закона от 02 декабря 1990 года N 395-1 «О банках и банковской деятельности».
22 декабря 2014 года приказом Центрального банка Российской Федерации N ОД-3589 на Государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов» с целью реализации мер по предупреждению банкротства ПАО НБ «ТРАСТ» возложены функции временной администрации, утвержден план участия Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» в предупреждении банкротства ПАО НБ «ТРАСТ».
14 марта 2018 года Центральный Банк Российской Федерации повторно ввел в банке временную администрацию, уставной капитал банка был уменьшен до 1000000 руб.
25 июля 2018 года во исполнение решения наблюдательного совета Банка «ТРАСТ» (ПАО) от 25 июля 2018 года и.о. председателя правления НБ «ТРАСТ» (ПАО) был издан приказ N 70-П «О мероприятиях по закрытию филиалов Банка «ТРАСТ» (ПАО) в г. Владимир, г. Санкт-Петербург», в соответствии с которым филиал в г. Владимир, указанный в дополнительном соглашении N 2 к трудовому договору истца от 19 декабря 2014 года, как филиал, в котором находилось структурное подразделение, куда истец была принята на работу, подлежал закрытию 30 сентября 2018 года.
Уведомление о закрытии филиала в г. Владимире и предстоящем увольнении с 30 сентября 2018 года направлено ответчиком истцу 25 июля 2018 года, которое Д. получила 26 июля 2018 года, о чем свидетельствует запись на уведомлении.
Приказом руководителя — управляющим филиала от 28 сентября 2018 года N 048/182-003-у Д. уволена по п. 1 ч. 1 ст. 81 ТК РФ (в связи с прекращением филиала ПАО НБ «ТРАСТ» в г. Владимире, ч. 4 ст. 81 ТК РФ).
Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции не нашел оснований для их удовлетворения, поскольку в силу п. 1 ч. 1 ст. 81 ТК РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае ликвидации организации, т.е. в случае прекращения ее деятельности без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам; согласно ч. 4 ст. 81 ТК РФ в случае прекращения деятельности филиала, представительства или иного обособленного структурного подразделения организации, расположенного в другой местности, расторжение трудовых договоров с работниками этого подразделения производится по правилам, предусмотренным для случаев ликвидации организации.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, не находит оснований для отмены решения суда.
Статьей 22 Федерального закона от 02 декабря 1990 года N 395-1 «О банках и банковской деятельности» предусмотрено, что внутренним структурным подразделением кредитной организации (ее филиала) является ее (его) подразделение, расположенное вне места нахождения кредитной организации (ее филиала) и осуществляющее от ее имени банковские операции, перечень которых установлен нормативными актами Банка России, в рамках лицензии Банка России выданной кредитной организации. Кроме того, кредитная организация (филиал) при условии отсутствия у нее запрета на открытие филиалов вправе открывать внутренние структурные подразделения, в том числе операционные офисы, предусмотренные нормативными актами Банка России (п. 9.2 Инструкции Банка России от 02 апреля 2010 года N 135-И «О порядке принятия Банком России решения о государственной регистрации кредитных организаций и выдаче лицензий на осуществление банковских операций»).
В п. 2 ст. 11 НК РФ дано понятие обособленного структурного подразделения, под которым следует понимать любое территориально обособленное от организации подразделение, по месту нахождения которого оборудованы стационарные рабочие места на срок более одного месяца. Согласно трудовому договору, с учетом дополнительных соглашений, заключенных истцом и ответчиком, работодателем в указанном документе указан адрес работодателя г. Владимир, место работы г. Саратов
При этом ответчиком оборудованы специальные стационарные места работы для истца и других сотрудников операционного офиса, которые находятся в другой местности относительно месторасположения работодателя, что не противоречит требованиям ч. 6 ст. 209 ТК РФ; создание рабочих мест является определяющим критерием для признания подразделения обособленным.
В п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения исков о восстановлении на работе лиц, трудовой договор с которыми расторгнут в связи с ликвидацией организации либо прекращением деятельности индивидуальным предпринимателем (п. 1 ч. 1 ст. 81 ТК РФ), обязанность доказать которое возлагается на ответчика, в частности, является действительное прекращение деятельности организации или индивидуальным предпринимателем. Основанием для увольнения работников по п. 1 ч. 1 ст. 81 Кодекса может служить решение о ликвидации юридического лица, т.е. решение о прекращении его деятельности без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам, принятое в установленном законом порядке (ст. 61 ГК РФ).
Применительно к прекращению деятельности обособленных подразделений, необходимо установить действительное прекращение деятельности обособленного подразделения.
О факте того, что на момент увольнения истца ответчиком проводились мероприятия по ликвидации всего филиала в г. Владимире, свидетельствует также имеющиеся в материалах дела сообщение западного центра допуска финансовых организаций Департамента допуска и прекращения деятельности финансовых организаций Центрального банка РФ от 10 октября 2018 года N 72-Д14-12-3-10/43948, согласно которому в Книгу государственной регистрации кредитных организаций внесены сведения о закрытии с 30 сентября 2018 года филиала ПАО НБ «ТРАСТ» в г. Владимире, и подтверждение ИФНС N 1 по г. Москве от 02 октября 2018 года о подтверждении принятия от Банка «ТРАСТ» (ПАО) сообщения о закрытии обособленного подразделения.
Указанное подтверждает доводы ответчика относительно прекращения деятельности филиала в г. Владимире и свидетельствует о законности избрания ответчиком в качестве основания увольнения истца (как и других работников филиала) по п. 1 ч. 1 ст. 81 ТК РФ.
Оспаривая соблюдение ответчиком порядка увольнения, Д. ссылается на то, что ответчик должен был предложить ей перевод в филиал Банка «ТРАСТ» в г. Москву. Данный довод судебная коллегия считает несостоятельным и не основанным на нормах действующего законодательства, поскольку ликвидация обособленного структурного подразделения организации не обязывает работодателя предлагать работникам ликвидируемого подразделения другую работу в той же организации в пределах иной местности.
Оценивая довод жалобы о том, что члены избирательных комиссий с правом решающего голоса не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя до окончания срока своих полномочий, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Согласно п. 19 ст. 29 Федерального закона от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» член комиссии с правом решающего голоса до окончания срока своих полномочий, член комиссии с правом совещательного голоса в период избирательной кампании, кампании референдума не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя или без их согласия переведены на другую работу.
Из содержания решения территориальной избирательной комиссии Ленинского района г. Саратова от 23 мая 2018 года N 01-09/52-Р следует, что истец является членом территориальной избирательной комиссии с 05 июня 2018 года с правом решающего голоса.
Законодательное закрепление запрета на увольнение по инициативе работодателя члена избирательной комиссии с правом решающего голоса до окончания срока его полномочий имеет целью создание таких условий обеспечения независимости и беспристрастности избирательных комиссий, которые применительно к сфере трудовых правоотношений в полной мере гарантируют защиту их членов от попыток воспрепятствования со стороны работодателя свободному осуществлению всех возложенных на них публично значимых функций, в том числе за рамками избирательной кампании.
Гарантии, предоставляемые членам избирательных комиссий, в том числе в трудовых правоотношениях, не являются их личной привилегией, имеют публично-правовой характер, призваны служить публичным интересам, обеспечивая повышенную охрану законом таких работников именно в силу осуществляемых ими публично значимых полномочий, ограждая их в период исполнения указанных полномочий от необоснованных преследований и способствуя беспрепятственной деятельности избирательных комиссий, их самостоятельности и независимости.
Как указано в определении Конституционного Суда РФ от 1 июня 2010 года N 840-О-О, п. 19 ст. 29 Федерального закона от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» не лишает работодателя права на принятие кадровых решений, в том числе посредством сокращения численности и штата работников, вводя соответствующее ограничение только в отношении работника, на которого в установленном порядке возложены полномочия члена избирательной комиссии с правом решающего голоса.
Таким образом, запрещено увольнение работника — члена избирательной комиссии с правом решающего голоса посредством сокращения численности и штата работников.
По мнению судебной коллегии, данный запрет не распространяется на увольнение в связи с ликвидацией организации (обособленного структурного подразделения организации), поскольку в отличие от сокращения численности или штата работников ликвидация организации влечет прекращение ее существования, не предоставляет работодателю право выбора определенных работников (преимущественное право оставления на работе) и не обязывает предлагать перевод на другую работу.
Ликвидация организации влечет прекращение трудовых отношений между работодателем и работником без учета наличия у последнего определенного статуса (например, беременная женщина, одинокие матери, воспитывающие детей в возрасте до 14 лет и т.д.). Увольнение по данному основанию, исходя из содержания Трудового кодекса РФ, допустимо с любым работником, при условии наличия законного на то основания и соблюдения установленного порядка увольнения.
При таких обстоятельствах обладание статусом члена избирательной комиссии с правом решающего голоса не может рассматриваться как основание, препятствующее увольнению работника в связи с ликвидацией организации. Увольнение в связи с ликвидацией организации нельзя рассматривать как воспрепятствование со стороны работодателя свободному осуществлению возложенных на истца публично значимых функций и не является формой необоснованного преследования за осуществление названных функций.
Вместе с тем судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о пропуске истцом срока для обращения в суд по следующим основаниям.
В силу ч. 1 ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении — в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо выдачи трудовой книжки.
В п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2018 года N 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей — физических лиц и у работодателей — субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» обращено внимание судов на необходимость тщательного исследования всех обстоятельств, послуживших причиной пропуска работником установленного срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Например, об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может свидетельствовать своевременное обращение работника с письменным заявлением о нарушении его трудовых прав в органы прокуратуры и (или) в государственную инспекцию труда, которыми в отношении работодателя было принято соответствующее решение об устранении нарушений трудовых прав работника, вследствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке.
Как следует из материалов дела, с приказом об увольнении от 28 сентября 2019 года N-у Д. была ознакомлена 30 сентября 2018 года, при этом копию трудовой книжки на руки получила 02 октября 2018 года.
Из материалов дела следует, что Д. обратилась в ГИТ в Саратовской области в октябре 2018 года.
04 октября 2018 года ГИТ в Саратовской области перенаправила обращение Д. в ГИТ в г. Москве.
16 ноября 2018 года ГИТ в г. Москве направило Д. ответ на ее обращение.
26 ноября 2018 года Д. направлено исковое заявление по почте, которое поступило в суд 03 декабря 2018 года.
С учетом указанных обстоятельств обращения Д. в ГИТ по вопросу оспаривания приказа о расторжении трудового договора и ожидания восстановления ее прав во внесудебном порядке, исходя из сроков указанного обращения, который не может быть признан неразумными или явно длительно пропущенными, принимая во внимание совокупность выраженных истцом действий по оспариванию приказа об увольнении, вывод суда первой инстанции о том, что срок обращения в суд пропущен истцом без уважительных причин не может быть признан обоснованным.
Однако ошибочное указание судом о пропуске срока обращения в суд не повлекло за собой принятия неправильного по существу решения, поскольку процедура увольнения в связи с прекращением деятельности обособленного подразделения была проверена судом первой инстанции в полном объеме.
Доводы апелляционной жалобы истца фактически направлены на переоценку установленных судом обстоятельств. Указанные доводы являлись основанием процессуальной позиции истца, были приведены в ходе разбирательства дела, являлись предметом рассмотрения в суде, исследованы судом и подробно изложены в постановленном решении. Оснований для переоценки представленных доказательств и иного применения норм материального права у суда апелляционной инстанции не имеется, так как выводы суда первой инстанции полностью соответствуют обстоятельствам данного дела, и спор по существу разрешен верно.
Иных доводов, которые бы имели правовое значение для разрешения спора и могли повлиять на оценку законности и обоснованности обжалуемого решения, апелляционная жалоба не содержит.
Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 ГПК РФ безусловными основаниями для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.
Руководствуясь ст. 327.1, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Фрунзенского районного суда г. Саратова от 23 января 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Д. — без удовлетворения.
