Документ предоставлен КонсультантПлюс
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 ноября 2018 г. по делу N 33-43161/2018
судья суда первой инстанции: фио
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Семченко А.В. и судей Пильгановой В.М., Лобовой Л.В., с участием прокурора Левенко С.В., при секретаре И., заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Пильгановой В.М. дело по апелляционной жалобе фио на решение Хамовнического районного суда г. Москвы от 16 марта 2018 года, которым постановлено:
В удовлетворении исковых требований фио к Администрации Краснодарского края отказать,
установила:
Истец фио обратилась в Замоскворецкий районный суд г. Москвы с иском к ответчику Администрация Краснодарского края о восстановлении на работе в Администрации Краснодарского края до окончания отпуска по беременности и родам, обязании предоставить отпуск по беременности и родам, взыскании пособия по беременности и родам в размере сумма, компенсации морального вреда в размере сумма.
Требования мотивированы тем, что она с 05 ноября 2011 года работала в Администрации Краснодарского края в должности помощника депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по совместительству на основании срочного трудового договора N 56-пд от 10 января 2013 года. 11 октября 2016 года ей стало известно, что она но была уволен по п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Полагала свое увольнение незаконным, поскольку на момент увольнения она находилась в состоянии беременности и имела право на продление трудового договора до окончания беременности, кроме того, ответчик не уведомил ее о расторжении срочного трудового договора, допустив нарушение прав работника на предоставление отпуска по беременности и родам и на получение соответствующего пособия.
Определением Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 06 сентября 2017 года вышеуказанное гражданское дело передано по подсудности в Хамовнический районный суд г. Москвы (л.д. 121 — 123).
Хамовнический районный суд г. Москвы постановил приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе истец фио просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении требований в полном объеме.
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность постановленного по делу судебного постановления в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, выслушав истца фио, возражения представителя ответчика по доверенности фио, заключение прокурора Левенко С.В., полагавшей решение суда подлежащим отмене, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Такие основания для отмены обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным материалам дела, имеются.
Судом первой инстанции установлено и подтверждается материалами дела, что 10 января 2013 года между сторонами был заключен срочный трудовой договор N 56-пд, по условиям которого фио была принята на работу по совместительству на период полномочий депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации фио, ей был установлен должностной оклад в размере сумма (л.д. 76, 113 — 114).
22 сентября 2016 года в адрес истца, указанный в трудовом договоре, было направлено уведомление от 21 сентября 2016 года N 26.02-169-1/16-14 о предстоящем увольнении, в связи с прекращением полномочий депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации фио (л.д. 77, 78).
Приказом N 166-рл от 05 октября 2016 года трудовые отношения между сторонами были прекращены по п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, истец уволена с занимаемой должности 05 октября 2016 года (л.д. 75).
Разрешая спор и отказывая в иске, суд исходил из того, что с истцом был заключен срочный трудовой договор, действие которого прекращалось 05 октября 2016 года, работодатель заблаговременно уведомил истца о расторжении трудового договора в связи с истечением срока, при этом истец до увольнения не обращалась к работодателю с заявлением о продлении срока действия трудового договора в связи с беременностью, медицинских документов о беременности не предоставляла, в связи с чем, у работодателя имелись основания для увольнения истца по п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации.
Однако с данным выводом суда не может согласиться судебная коллегия по следующим основаниям.
Согласно ст. 38 ФЗ от 08.05.1994 N 3-ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» срочный служебный контракт или срочный трудовой договор заключается на основании заявления помощника члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы и представления члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы на срок, указанный в представлении, но не превышающий срока полномочий члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы.
В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, основанием прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (статья 79 настоящего Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.
Согласно ч. 1 ст. 79 Трудового кодекса Российской Федерации, срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника.
В случае истечения срочного трудового договора в период беременности женщины работодатель обязан по ее письменному заявлению и при предоставлении медицинской справки, подтверждающей состояние беременности, продлить срок действия трудового договора до окончания беременности, а при предоставлении ей в установленном порядке отпуска по беременности и родам — до окончания такого отпуска. Женщина, срок действия трудового договора с которой был продлен до окончания беременности, обязана по запросу работодателя, но не чаще чем один раз в три месяца, предоставлять медицинскую справку, подтверждающую состояние беременности. Если при этом женщина фактически продолжает работать после окончания беременности, то работодатель имеет право расторгнуть трудовой договор с ней в связи с истечением срока его действия в течение недели со дня, когда работодатель узнал или должен был узнать о факте окончания беременности (ч. 2 ст. 261 ТК РФ).
Согласно разъяснениям, данным Верховным Судом Российской Федерации в пункте 27 Постановления Пленума от 28 января 2014 года N 1 «О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних», в силу части второй статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор не может быть расторгнут до окончания беременности. Состояние беременности подтверждается медицинской справкой, предоставляемой женщиной по запросу работодателя, но не чаще чем один раз в три месяца.
Срочный трудовой договор с беременной женщиной может быть расторгнут в случае его заключения на время исполнения обязанностей отсутствующего работника и невозможности ее перевода до окончания беременности на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации женщины, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую она может выполнять с учетом состояния здоровья (часть третья статьи 261 ТК РФ). Срочный трудовой договор продлевается до окончания беременности женщины независимо от причины окончания беременности (рождение ребенка, самопроизвольный выкидыш, аборт по медицинским показаниям и др.). В случае рождения ребенка увольнение женщины в связи с окончанием срочного трудового договора производится в день окончания отпуска по беременности и родам.
В иных случаях женщина может быть уволена в течение недели со дня, когда работодатель узнал или должен был узнать о факте окончания беременности.
Таким образом, обязанность работодателя по продлению срока действия трудового договора до окончания беременности прямо предусмотрена трудовым законодательством.
Защита беременности, в том числе путем установления гарантий для беременных женщин в сфере труда, является согласно Конвенции Международной организации труда N 183 «О пересмотре Конвенции (пересмотренной) 1952 года об охране материнства» (заключена в г. Женеве 15 июня 2000 г.) общей обязанностью правительств и общества (преамбула).
По своей сути положения ч. 2 ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации являются трудовой льготой, направленной на обеспечение поддержки материнства и детства в соответствии со статьями 7 (часть 2) и 38 (часть 1) Конституции Российской Федерации. Соответственно реализация положений ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации не зависит от осведомленности работодателя о факте беременности на момент принятия решения об увольнении.
Судебной коллегией установлено и следует из материалов дела, что согласно медицинской справке, выданной ООО «Хавен», по состоянию на 27 сентября 2016 года срок беременности фио составлял 29 недель (л.д. 74).
Согласно свидетельству о рождении серии выданному 23 декабря 2016 года у истца родился ребенок — фио (л.д. 92).
Таким образом, на период издания приказа об увольнении истца 05 октября 2016 года истец находилась в состоянии беременности, однако вышеуказанные обстоятельства суд при постановлении решения не учел.
Кроме того, судебной коллегией установлено, что доказательства получения истцом уведомления о предстоящем увольнении в связи с истечением срока действия срочного трудового договора в материалах дела отсутствуют, что говорит о ее неосведомленности об увольнении.
Согласно ответу Заместителя Главы Администрации Краснодарского края от 03 ноября 2016 года (л.д. 9 — 10) на обращение истца о продлении срока действия срочного трудового договора в связи с беременностью (л.д. 11 — 12), фио было отказано в восстановлении на работе и продлении срока действия срочного трудового договора.
В судебном заседании судебной коллегии, истцом был представлен приказ N 1-л от 09 января 2017 года, изданный по основному месту работы истца ООО «Инвестстрой-Н», в соответствии с которым ей был предоставлен отпуск по беременности и родам на период с 09 января 2017 года по 26 февраля 2017 года и расчет пособия по беременности и родам, судебная коллегия полагала возможным принять данные доказательства в целях объективного рассмотрения дела.
Учитывая изложенное, принимая во внимание юридическую неграмотность истца, положения вышеуказанных норм права, то обстоятельство, что истец, не зная о своем увольнении направила работодателю заявление о продлении срока действия трудового договора в связи с беременностью, судебная коллегия приходит к выводу, что увольнение истца в период беременности является незаконным.
Между тем, требование истца о восстановлении на работе до окончания отпуска по беременности и родам не основано за законе и удовлетворению не подлежит. В данном случае применительно к положениям ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации, восстановление прав фио подлежит путем продления срока действия трудового договора N 56-пд от 10 января 2013 года до 26 февраля 2017 года — даты окончания беременности истца, с изменением даты увольнения истца на 26 февраля 2017 года.
Поскольку увольнение фио признано незаконным, то исходя из положений ч. 2 ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации, в силу которой орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула или разницы в заработке за все время выполнения нижеоплачиваемой работы, а не каких-либо иных выплат, то судебная коллегия принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула, а не пособия по беременности и родам, как было заявлено истцом.
В данном случае временем вынужденного прогула является период с 06 октября 2016 года по 26 февраля 2017 года, согласно производственному календарю за 2016 и 2017 годы в указанном периоде было 94 рабочих дня {2016 год — (18 + 21 + 22) + (17 + 16) — 2017 год}.
В соответствии с ч. ч. 2, 3 ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации для расчета средней заработной платы учитываются все предусмотренные системой оплаты труда виды выплат, применяемые у соответствующего работодателя независимо от источников этих выплат. При любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. При этом календарным месяцем считается период с 1-го по 30-е (31-е) число соответствующего месяца включительно (в феврале — по 28-е (29-е) число включительно).
В судебном заседании суда апелляционной инстанции 02 октября 2018 года представителю ответчика было предложено представить справку о среднем дневном заработке истца, исчисленного в соответствии со ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации и Постановлением Правительства Российской Федерации N 922 от 24 декабря 2007 года (л.д. 172 — 173).
Между тем, ответчиком такая справка представлена не была, а представлена записка-расчет при увольнении, в которой средний дневной заработок истца исчислен для определения компенсации за неиспользованный отпуск за последние 12 календарных месяцев путем деления суммы начисленной заработной платы на 12 и на 29,3 (среднемесячное число календарных дней), сведения о фактически отработанном времени отсутствуют (л.д. 175 — 176).
В данном случае для расчета среднего заработка истца следует брать фактически начисленную заработную плату за период с 01 октября 2015 года по 30 сентября 2016 года за фактически отработанное время (количество отработанных рабочих дней) в указанный период. В представленной записке-расчете не указано количество рабочих дней, отработанных фио за вышеуказанный период, из данной записки-расчета следует, что за ноябрь, декабрь 2015 года, январь, февраль, май, июль, август, сентябрь 2016 года истцу была начислена заработная плата в полном объеме по сумма за каждый месяц, следовательно, истец отработала 163 рабочих дня, как предусмотрено производственным календарем в указанные периоды; в остальные периоды работы, а именно: в октябре 2015 года, марте, апреле, июне 2016 года заработная плата истцу начислена не в полном размере и не указано фактически отработанное истцом количество рабочего времени отсутствуют сведения о фактически отработанном времени в связи с чем судебная коллегия исчислила средний дневной заработок истца из заработка, начисленного ей за ноябрь, декабрь 2015 года, январь, февраль, май, июль, август, сентябрь 2016 года, который составил сумма (44000,00 x 8), поскольку в данном периоде было 163 рабочих дня, то средний дневной заработок истца составит сумма (352000,00 : 163), соответственно исходя из данного среднего дневного заработка средний заработок за время вынужденного прогула с 06 октября 2016 года по 26 февраля 2017 года, в котором было 94 рабочих дня, составит сумма (2159,51 x 94), который подлежит взысканию с ответчика в пользу истца.
Учитывая, что период с 06 октября 2016 года по 26 февраля 2017 года является временем вынужденного прогула,
Поскольку увольнение истца судебной коллегией признано незаконным, то в соответствии со ст. 237, 394 Трудового кодекса Российской Федерации подлежит частичному удовлетворению требование истца о взыскании компенсации морального вреда.
Согласно ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.
В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Из разъяснений п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 года N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» следует, что поскольку Трудовой кодекс Российской Федерации не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав.
Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Учитывая конкретные обстоятельства дела, принципы справедливости, разумности и соразмерности, судебная коллегия определяет компенсацию морального вреда, подлежащую взысканию с ответчика в пользу истца в размере сумма.
В соответствии со ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации и в соответствии с порядком, установленным ст. 50, 61.1, 61.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации с ответчика с общей суммы удовлетворенных исковых требований материального характера и с удовлетворенных требований неимущественного характера о компенсации морального вреда подлежит взысканию государственная пошлина в доход бюджета г. Москвы в сумме сумма {5200 + (202993,86 — 200000) x 1% + 300}.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия,
определила:
Решение Хамовнического районного суда г. Москвы от 16 марта 2018 года отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования фио к Администрации Краснодарского края удовлетворить частично.
Изменить дату увольнения фио из Администрации Краснодарского края на 26 февраля 2017 года.
Взыскать с Администрации Краснодарского края в пользу фио средний заработок за время вынужденного прогула в размере сумма.
Взыскать с Администрации Краснодарского края в доход бюджета города Москвы государственную пошлину в размере сумма.
——————————————————————
