ТОП-10 решений Верховного Суда по налоговым спорам в пользу бизнеса

Пенсионный фонд потребовал от предпринимателю заплатить недоимку. Мотивировал это тем, что бизнесмен должен был начислять страховые взносы на весь получаемый доход, а не вычитать из него расходы.
Основание – п. 1 ч. 8 ст. 14 Закона № 212-ФЗ, согласно которой доход учитывается в соответствии со ст. 227 НК РФ. В ней же сказано, что для ИП облагаемой базой являются доходы. Про расходы в этой норме ничего не написано.

Не согласившись с таким подходом, ИП обратился в суд.

Суды трех инстанций решили, что Пенсионный фонд прав.

Однако Верховный Суд РФ обратил внимание, что Конституционный Суд РФ в недавнем Постановлении от 30.11.2016 № 27-П разъяснил, что взаимосвязанные положения п. 1 ч. 8 ст. 14 Закона № 212-ФЗ и ст. 227 НК РФ предполагают, что доход индивидуального предпринимателя, уплачивающего НДФЛ и не производящего выплаты и иные вознаграждения физлицам, подлежит уменьшению на величину фактически произведенных им и документально подтвержденных расходов.

В связи с этим ВС РФ отменил судебные акты и удовлетворил требования предпринимателя, признав требование ПФР недействительным.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 04.04.2017 № 301-КГ16-16732

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

ИФНС начислила компании налог на прибыль на сумму денежных компенсаций, выплаченных работникам при увольнении по соглашению сторон. Общая сумма компенсации за 3 года составила 1,32 млн рублей.

По мнению инспекции, эти выплаты не являются экономически обоснованными и необходимыми для извлечения прибыли, так как выплачивались работникам, с которыми прекращены трудовые отношения. Кроме того, они не направлены на стимулирование или поощрение трудовой деятельности и не предусмотрены действующим трудовым законодательством в случае расторжения трудового договора по соглашению сторон.

Компания оспорила это в суде.

В обоснование она указала, что спорные выплаты являются экономически обоснованными, поскольку компания:

1) избежала выплаты выходных пособий, причитающихся сотрудникам при увольнении по сокращению штата;

2) минимизировала налоговые обязательства за счет не начисления налогов и страховых взносов на зарплату;

3) предотвратила конфликтные ситуации, которые могли возникнуть при увольнении по инициативе фирмы, тем самым, сформировала в глазах потенциальных работников положительный имидж себя как работодателя.

ИФНС возразила на это тем, что данные компенсации нужно тогда сравнивать с выходным пособием в размере однократного среднемесячного заработка сотрудника, а если уволенные сотрудники не трудоустроены – 2-кратного.

Также, в качестве обстоятельств, требующих установления в рамках рассмотрения данного спора, являются обстоятельства, связанные с фактическим проведением обществом мероприятий по сокращению численности или штатов сотрудников данной организации. В отсутствие таких доказательств произведенные расходы, по мнению инспекции, нельзя признать экономически оправданными.

Суды трех инстанций отказали в удовлетворении иска, исходя из того, что, поскольку спорные выплаты производились на основании допсоглашений к трудовым договорам, правовых оснований для отнесения компенсаций к расходам нет.

Однако Верховный Суд признал доводы ИФНС несостоятельными, а позицию компании – обоснованной.

Судьи указали, что, учитывая положения ст. 253, 255 НК РФ в их взаимной связи со ст. 9, 178 ТК РФ, само по себе то обстоятельство, что выплаты произведены во исполнение соглашений о расторжении трудовых договоров, не исключает возможности признать такие выплаты в целях налога на прибыль на основании п. 25 ст. 255 НК РФ.

Вопрос заключается в соответствии спорных расходов положениям ст. 252 кодекса, то есть, являются ли они экономически оправданными и документально подтвержденными.

Компания выплачивала увольняемым сотрудникам компенсации в размере от 1 до 5 среднемесячных заработков. Это сопоставимо с потенциальными расходами работодателя, при ликвидации фирмы либо сокращении численности или штата работников организации (ст. 180 ТК РФ).

Так, по расчетам компании, об эффективности произведенных увольнений свидетельствует экономия средств в общей сумме 1,36 млн рублей, полученная в результате достижения с работниками соглашений об их увольнении. Экономия достигнута за счет невыплаты работникам выходных пособий, причитающихся им в случае увольнения по сокращению численности или штата.

Эти доводы инспекцией не были опровергнуты.

Кроме того, размер компенсаций при увольнении по соглашению сторон может и не совпадать в полной мере с размером выплат, предусмотренных в случае увольнения по сокращению штатов. Ведь на его размер может влиять то обстоятельство, что такая выплата представляет собой, в том числе и своего рода плату за согласие работника на отказ от трудового договора. Притом ее размер законодательством не определен, а определяется сторонами.

При таких обстоятельствах отсутствовали правовые основания для признания произведенных обществом расходов в качестве экономически необоснованных, – резюмировал Верховный Суд РФ.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 27.03.2017 № 305-КГ16-18369

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

По результатам камеральной проверки ИФНС вынесла решение об отказе в возмещении НДС.

Основанием послужило то, что вычеты были заявлены по необлагаемым операциям, указанным в ст. 149 НК РФ. При этом компания в нарушение п. 5 ст. 149 кодекса не подавала в инспекцию до начала квартала заявление об отказе от освобождения данных операций от налогообложения.

Суды первой и апелляционной инстанций, а также Верховный Суд РФ признали решение ИФНС незаконным.

Арбитры указали, что нельзя согласиться и с выводами инспекции о том, что организация не имела права на возмещение налога из бюджета, несвоевременно направив в инспекцию заявление, предусмотренное п. 5 ст. 149 НК РФ.

Действительно, как установлено данной нормой, налогоплательщик, осуществляющий операции по реализации, предусмотренные п. 3 ст. 149 НК РФ, вправе отказаться от освобождения их от налогообложения, представив соответствующее заявление в ИФНС не позднее 1-го числа налогового периода, с которого налогоплательщик намерен отказаться от освобождения.

Между тем данный срок пресекательным не является. Негативные последствия его пропуска законом не определены.

В качестве письменного заявления (заявления, составленного в электронной форме) о налоговых льготах согласно п. 1 ст. 80 НК РФ может рассматриваться налоговая декларация.

Как отмечено в связи с этим в п. 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 57, право на налоговую льготу, не использованную в предыдущих налоговых периодах, налогоплательщик может реализовать, в том числе, путем подачи уточненной декларации.

В данном случае льготным режимом налогообложения для компании является именно возможность начислять НДС при реализации работ (услуг), п. 3 ст. 149 НК РФ, получая в связи с этим право на возмещение из бюджета соответствующей части «входящего» НДС, которое согласно п. 2 ст. 173 кодекса могло быть реализовано налогоплательщиком в течение 3-летнего срока.

Этот срок нарушен не был, следовательно, возмещение налога обоснованно.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 21.02.2017 № 305-КГ16-14941

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

Компания оспорила налоговые доначисления, мотивированные инспекцией тем, что фирма-поставщик не имеет в своем распоряжении основных средств, производственных активов, складских помещений и транспортных средств, а также управленческого и технического персонала. В связи с этим ИФНС пришла к выводу о получении компанией необоснованной налоговой выгоды за счет уменьшения налогооблагаемой прибыли на расходы по приобретению товара (угля) у данного контрагента.

Верховный Суд РФ поддержал компанию и те судебные инстанции, которые не согласились с логикой ИФНС.

Судьи указали, что в данном случае доказано главное – реальность поставки товара. В подтверждение этого организация представила удостоверения о качестве угля на спорные партии, выданные изготовителем, а также документы о последующей продаже товара конечным потребителям.

Отклоняя доводы инспекции об отсутствии у поставщика ресурсов для операций с углем (персонала, транспортных средств, мест хранения и др.), судьи исходили из того, что поставка товара осуществлялась железнодорожным транспортом непосредственно в адрес конечных потребителей.

Кроме того, арбитры признали недопустимым доказательством заключение почерковедческой экспертизы, полученное инспекцией в ходе налоговой проверки, поскольку исследование было проведено с нарушением методики. На этом основании суды пришли к выводу о недоказанности доводов инспекции о ненадлежащем характере товарных накладных и счетов-фактур.

Верховный Суд, подводя итог разбирательству, отметил, что установленные судами обстоятельства свидетельствуют о реальности спорных хозяйственных операций и отсутствии формального документооборота по рассматриваемым сделкам. В этой связи у ИФНС не имелось оснований для доначислений.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 305-КГ16-10399

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

Инспекция начислила обществу недоимку по НДС и налогу на прибыль в размере 4,2 млн рублей.

Основанием послужил вывод о занижении компанией налогооблагаемой базы ввиду поставки товара взаимозависимым лицам по более низким по сравнению с иными покупателями ценам, не соответствующим среднерыночным, сложившимся в данном регионе. Придя к данному выводу, налоговый орган произвел корректировку цен, примененных сторонами сделок, с использованием метода сопоставимых цен (п. 1 ст. 105.7 НК РФ).

Компания оспорила это решение.

Она указала, что в п. 3 ст. 105.3 кодекса установлена презумпция соответствия цены договора уровню рыночных цен и возможность доказательства обратного лишь Центральным аппаратом ФНС РФ. Следовательно, инспекция, являясь территориальным налоговым органом, не имела права в рамках выездной налоговой проверки определять соответствие цены в сделке рыночной цене с применением методов, установленных гл. 14.3 НК РФ. Данную позицию подтверждает также письмо Минфина РФ от 19.06.2015 № 03-01-18/35527.

Суды первых трех инстанций вынесли различные решения.

Верховный же Суд РФ согласился с организацией, отметив, что по сравнению с ранее действовавшим правовым регулированием контроля цен (ст. 40 НК РФ), положения раздела V.1 кодекса сузили круг контролирующих органов, наделенных полномочиями по контролю цен, применяемых в сделках между взаимозависимыми лицами на соответствие цен рыночным ценам, предоставив такие полномочия исключительно ФНС РФ.

При этом в силу прямого запрета, установленного в абз. 3 п. 1 ст. 105.17 НК РФ, контроль соответствия цен, примененных в контролируемых сделках, не может быть предметом выездных и камеральных проверок.

Таким образом, при проведении выездной налоговой проверки инспекция действительно вышла за пределы предоставленных ей полномочий, произведя корректировку цен по сделкам общества с взаимозависимыми лицами.

Отклоняя довод ИФНС о получении обществом необоснованной налоговой выгоды благодаря заключению сделок с взаимозависимыми лицами, ВС РФ отметил, что сама по себе взаимозависимость участников сделок не является доказательством получения налогоплательщиком необоснованной налоговой выгоды.

Она может иметь юридическое значение в целях налогового контроля, только если установлено, что такая взаимозависимость используется участниками сделки как возможность для осуществления согласованных действий, не обусловленными разумными экономическими или иными причинами.

Инспекция же в ходе проверки, установив факт взаимозависимости общества с контрагентами по сделкам, ограничилась констатацией данного факта, не установив совокупность условий, свидетельствующих о согласованных действиях взаимозависимых лиц в целях получения необоснованной налоговой выгоды.

Следовательно, решение ИФНС является недействительным.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 11.04.2016 № 308-КГ15-16651

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

ИФНС обнаружила, что российская организация перечисляет проценты по займу другой российской фирме, участником которой является иностранная компания.

Усмотрев в этом скрытую выплату дивидендов, инспекция обвинила организацию в том что она:

1) в нарушение п. 2 и 3 ст. 269 НК РФ неправомерно отнесло на расходы по налогу на прибыль сумму процентов в размере около 400 млн рублей, что привело к занижению налога на сумму около 80 млн рублей;

2) в нарушение п. 4 ст. 269, п. 3 ст. 284, п. 3 ст. 275 НК РФ не исчислила налог на прибыль с суммы положительной разницы между начисленными процентами и предельными процентами по контролируемой задолженности в сумме 800 млн рублей рублей, что повлекло неуплату налога на прибыль в размере более 80 млн рублей.

С первым пунктом ВС РФ согласился, а вот второй признал недействительным по следующим причинам.

Возникновение обязанности по исчислению, удержанию и перечислению в бюджет налога с доходов иностранной организации, включая налог с дивидендов, обусловлено их реальной выплатой в пользу этой организации.

Между тем обстоятельств, которые бы указывали на скрытую выплату дивидендов обществом в пользу иностранной компании судами при рассмотрении настоящего дела не установлено, на их наличие инспекция не ссылалась. Само же по себе перечисление денежных средств между российскими организациями, в капитале которых участвует одна иностранная организация, не свидетельствует о скрытом поступлении в ее пользу дивидендов.

Положения, которые бы относили к объекту налогообложения иностранных организаций не полученные ими дивиденды (включая приравненные к дивидендам платежи), в гл. 25 НК РФ отсутствуют.

Иное толкование п. 4 ст. 269 НК РФ способно привести к двойному налогообложению выплаченных сумм как доходов иностранной компании, и одновременно, доходов российской организации – заимодавца.

При отсутствии в кодексе правил, устраняющих двойное налогообложение в указанных случаях, в частности, в отсутствие прямого предписания об освобождении сумм полученных процентов от налогообложения у российской организации – заимодавца, следует сделать вывод о наличии правовой неопределенности в содержании налогового закона, которая в соответствии с п. 7 ст. 3 и п. 2 ст. 24 НК РФ подлежит истолкованию в пользу организации.

Следовательно, в случаях возникновения контролируемой задолженности в результате выдачи займа российской организацией наступают только последствия, предусмотренные п. 3 ст. 269 кодекса в виде ограничения вычета процентов при исчислении налога, а возложение на российскую организацию-заемщика обязанности налогового агента при выплате процентов по такому займу другой российской организации не основано на законе.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 18.03.2016 № 305-КГ15-14263

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

По итогам выездной проверки инспекция начислила НДС в размере 26 млн рублей, штраф и пени.

Проверяющие решили, что компания на протяжении двух лет необоснованного применяла вычеты по НДС. Проблема в том, что оказанные ей услуги не облагаются НДС, так как поименованы в п. 2 ст. 149 НК РФ.

Организация не согласилась с этим решением и потребовала в суде его отменить.

Все судебные инстанции, включая Верховный Суд РФ, встали на ее сторону и признали решение ИФНС незаконным.

Арбитры указали на п. 5 ст. 173 НК РФ, из которого следует, что такой вычет возможен при выставлении счета-фактуры с НДС при реализации товаров (работ, услуг), операции по реализации которых не подлежат налогообложению.

Материалами дела установлено, и налоговым органом не оспаривается, что поставщики компании выставили за оказанные услуги счета-фактуры с выделением суммы НДС, и компания их оплатила вместе с налогом.

Притом инспекция не опровергла довод организации о том, что поставщики уплачивали в бюджет НДС, выделенный в выставленных счетах-фактурах.

Следовательно, компания применяла налоговые вычеты обоснованно.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 23.09.2016 № 306-КГ16-11590

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

Организация оспорила в суде решение ИФНС по выездной проверке, которым ей начислили штраф за неуплату налогов и предложили доплатить НДС, налог на прибыль и пени.

Основанием для принятия решения послужил вывод инспекции о том, что организация прибегла к незаконной схеме деления бизнеса с целью исключения из налоговой базы доходов, полученных от розничной торговли.

Организация применяла общую систему налогообложения и занималась оптовой и розничной торговлей.

Претензии инспекторов вызвал тот факт, что организация сдала в аренду несколько торговых точек фирмам, применяющим УСН, которые по договору комиссии занимались розничной продажей товаров организации. Притом данные компании являлись взаимозависимыми лицами.

Таким образом, по мнению ИФНС, организация получила необоснованную налоговую выгоду путем дробления бизнеса с единственной целью – минимизировать свои налоговые обязательства.

Суды, включая ВС РФ, не разделили мнения инспекции и признали ее решение недействительным, поскольку:

•  разделение организацией видов торговли на оптовую и розничную имело своей целью оптимизировать хозяйственную деятельность и уменьшить предпринимательский риск;
•  наличие взаимозависимости и аффилированности сторон не является основанием для признания налоговой выгоды необоснованной, а действий налогоплательщика – недобросовестными;
•  указанные фирмы занимались реализацией товаров не только организации, но и других продавцов;

Пленум ВАС РФ в п. 1 Постановления от 12.10.2006 № 53 разъяснил, что судебная практика разрешения налоговых споров исходит из презумпции добросовестности налогоплательщиков и иных участников правоотношений в сфере экономики. В связи с этим предполагается, что действия налогоплательщика, имеющие своим результатом получение налоговой выгоды, экономически оправданны.

Инспекция не опровергла данную презумпцию, так как не предъявила суду доказательств того, что примененная обществом схема дробления бизнеса не была направлена на получение необоснованной налоговой выгоды.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 22.04.2016 № 301-КГ16-3373

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

Почти 3 млн рублей в виде страховых взносов, штрафов и пеней начислил компании Пенсионный фонд на суммы, выданные работникам под отчет, и на компенсацию стоимости питания работников.

По заявлению компании суд признал это решение ПФР незаконным.

Арбитры руководствовались положениями ст. 15, 16, 129, 164 ТК и Закона № 212-ФЗ и исходили из того, что указанные выплаты:

•  являются выплатами социального характера, основанными на коллективном договоре;
•  не являются стимулирующими, не зависят от квалификации работников, сложности, качества, количества, условий выполнения самой работы;
•  не являются оплатой труда работников (вознаграждением за труд), в том числе и потому, что не предусмотрены трудовыми договорами.

По этим причинам спорные выплаты не являются объектом обложения страховыми взносами.

Относительно денежных средств, выданных обществом своим работникам под отчет, суды отметили следующее.

Деньги были выделены на награждение победителей первенства предприятия по волейболу, на проведение различных мероприятий, и на возмещения расходов по найму жилья в командировках.

Произведенные работниками расходы подтверждаются авансовыми отчетами и приложенными к ним первичными документами. Компания приняла авансовые отчеты и в установленном порядке отразила хозяйственные операции в бухгалтерском учете. Значит, подотчетные средства нельзя признать выплатой работнику за труд.

Отсутствие некоторых подтверждающих документов о расходовании денежных средств или возврате их в кассу не является безусловным доказательством получения работниками дохода.

Довод Пенсионного фонда о не подтверждении экономической необходимости расходов для общества судьи вовсе отклонили как не имеющий правового значения для исчисления страховых взносов.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 21.04.2016 № 306-КГ16-3205

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"

Компания обжаловала в суде решение ФСС об увеличении тарифа по страховым взносам от несчастных случаев на производстве в 17 раз: с 0,2 процента до 3,4 процента.

Фирма объяснила, что ее основным видом экономической деятельности является «неспециализированная оптовая торговля пищевыми продуктами, включая напитки, и табачными изделиями» (код ОКВЭД 51.39), соответствующий 1 классу профессионального риска со страховым тарифом 0,20 процента.

Однако она получила уведомление ФСС от 16.04.2015 о том, что с января 2015 года ей установлен страховой тариф на страхование от несчастных случаев на производстве и в размере 3,40 процента в соответствии с видом деятельности «аренда прочих машин и оборудования, не включенных в другие группировки» (код ОКВЭД 71.34.6), – 22 класс профессионального риска.

Данный тариф фонд установил из-за того, что компания представила документы, подтверждающие основной вид деятельности, не в установленный срок – до 15 апреля, а только 13 мая.

Суды признали решение фонда незаконным, и Верховный Суд их поддержал.

Арбитры исходили из того, что в соответствии с ранее выданными фондом уведомлениями от 05.03.2014, 26.03.2013, 27.02.2012 общество не меняло вид деятельности.

Согласно же п. 11 Порядка от 31.01.2006 № 55 до подтверждения основного вида экономической деятельности страхователь относится к виду, подтвержденному им в предыдущем финансовом году.

Следовательно, в 2015 году обществу должен быть установлен 1 класс профессионального риска с тарифом 0,20 процентов, что подтверждается полученным фондом заявлением общества о подтверждении основного вида экономической деятельности, справкой-подтверждением, и пояснениям к бухгалтерской отчетности за 2014 год.

Таким образом, у фонда отсутствовали законные основания для изменения вида деятельности при выдаче обществу уведомления на 2015 год. Учитывая, что решение ФСС повлекло излишнюю уплату компанией страховых взносов за 2015 год, данная сумма подлежит возврату, – указали судьи.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ Верховного Суда РФ от 02.09.2016 № 305-КГ16-11553

Документ включен в СПС "КонсультантПлюс"